Прыжок

– Тоже так считаю, – согласился Горчаков. – Часть памяти Лючии стерта и замещена фальшивкой, что заставляет ее действовать в интересах врага.

– То есть допросы бесполезны? – огорчилась Мэйли.

– Почему же? Любая легенда, любая ложь невольно отражают часть правды, – сказал Горчаков. – У нас есть несколько дней для того, чтобы общаться с Лючией и пытаться понять Стирателей.

– Этим и займемся, – сказала Мэйли и улыбнулась. – Что вы так осуждающе смотрите? Да, у меня есть опыт. Как и в пилотировании.

Часть вторая

Глава первая

Если не присматриваться, то можно было и не догадаться, что четыре дня назад лицо Лючии напоминало сырую отбивную. Доктор Соколовский ругался, заявлял, что он не пластический хирург и уж точно не косметолог, что у него ограниченный запас зубных зачатков, а стимуляторы роста костной ткани вообще нельзя применять у подростков без крайней необходимости…

Но все-таки у Лючии во рту снова белели зубы, кровоподтеки исчезли, шрамы стали едва заметными, нос выправился (хотя Тедди угадал – легкая горбинка осталась). Она сидела на кровати в своей каюте и улыбалась Мэйли, разминая кисти.

– Так ведь лучше? – спросила Мэйли.

– Конечно, – кивнула Лючия. – Спасибо. Больше никто мне не снимает наручники.

– Ты же понимаешь, почему, – мягко сказала Мэйли.

Лючия скосила глаза на микробота, сидящего у нее на плече. Металлический жучок ждал, выдвинув крошечное жало.

– Марк ведь меня сразу вырубит, – пожаловалась девушка. – Знаете, как трудно ходить в туалет, когда у тебя руки и ноги скованы?

– Догадываюсь. Но ты слишком много всего натворила.

– Я ведь никого не убила, – заметила Лючия. – Можно, я…

Она кивнула на дверь ванной.

– Да, – согласилась Мэйли.

Лючия встала. Ноги у нее были стянуты пластиковыми кандалами так, что она могла передвигаться лишь мелкими, семенящими шажками. Девушка прикрыла за собой дверь.

– Приглядывай, – негромко сказала Мэйли.

– Конечно, – ответил Марк в крошечный наушник, спрятанный у нее в ухе. – Мне кажется, она что-то задумала… Нет, писает.

– Такие подробности не нужны, – поморщилась Мэйли.

Через минуту дверь открылась, Лючия вышла… и, закрывая дверь, резко ударила ею по плечу.

Крошечный бот сорвался и упал на пол, девушка коротким, но мощным пинком отправила его в стену. Развернулась к Мэйли.

И рухнула на пол, получив удар открытой ладонью в грудь. У нее перехватило дыхание, несколько секунд она беспомощно раскрывала рот, прежде чем смогла вдохнуть воздух.

– Не надо, Лючия, – мягко сказала Мэйли. – Лучше поболтаем.

Девушка, сидя на полу, мрачно смотрела на нее.

– Ну? – спросила Мэйли, улыбаясь.

Бот, перебирая крошечными ножками, подбежал к Лючии, снова забрался на плечо. И вонзил лапки, прокалывая кожу. Девушка сморщилась, на комбинезоне проступили пятнышки крови.

– Я должна была попробовать, – вздохнула Лючия и протянула Мэйли руку. Та рывком подняла ее с пола и помогла дойти до кровати. – Пусть он вытащит лапки!

– Нельзя, ты плохо себя вела, – ответила Мэйли наставительно. – Лучше расскажи мне еще про Лисс.

– Хорошо! – Лючия заулыбалась, словно бы не обращая внимания на впившегося в ее плоть бота. – Что рассказать?

– То, что тебе интересно. Ты хорошая рассказчица.

Лючия даже чуть-чуть покраснела. Нелепо, но казалось, что ей приятен комплимент.

– Давайте я расскажу, как путешествовала по Лисс? Это была большая поездка, она заняла два года…

* * *

Горчаков наблюдал за разговором из своей каюты. За последние дни общий интерес к бесконечным рассказам Лючии схлынул, сейчас вместе с ним были лишь Ксения и Уолр, ну и Соколовский, то ли по долгу службы, то ли в надежде, что прозвучит что-то настолько неожиданное, что командир вновь откроет бар.

– Она ведь уже говорила об этом путешествии? – спросил Лев. – Я точно помню.

– На второй и третий день, – подтвердила Ксения. – Но мимолетно. Сейчас, похоже, мы услышим очередную порцию рассказов о чудесной планете и прекрасных людях.

– Без всякой конкретики… – добавил Уолр.

Ксения бросила на него быстрый взгляд и покачала головой.

– Не совсем так. Марк, твой анализ?

– Вы позволите, командир? – спросил Марк.

– Валяй, – согласился Валентин. У него было странное ощущение, что прежняя субординация и правила общения утратили смысл. Слишком многое пережил вместе его разношерстный экипаж.

Трансляция из комнаты девушки отключилась, Марк заговорил: