Пропаганда

«Вы представляете изготовителей дамских шляпок? – спросил господин Чейни. – Может быть, рядом с вами сидит меховщик, который, внедряя моду на большие меховые воротники для женских пальто, подрывает ваш бизнес, так как советует покупательницам носить маленькие недорогие шляпки.

Допустим, вас интересуют щиколотки прекрасного пола – в том смысле, что вы представляете индустрию шелковых чулочно-носочных изделий. Тогда у вас два храбрых соперника, готовых сражаться насмерть – и тратить на эту борьбу миллионы долларов – во славу этих щиколоток. Это обувная индустрия, которая и так уже пострадала от моды на полуботинки, и производители тканей, которые тоскуют по добрым старым временам, когда юбки действительно были юбками.

Если вы занимаетесь водопроводом и отоплением, то вы – смертельный враг производителей тканей, потому что чем теплее в доме, тем легче одежда. Если вы представляете печатников, то как вы можете пожимать руки производителям радиоприемников?

Все это – лишь самые очевидные формы того, что я называю новой конкуренцией. Старая конкуренция существовала между членами одного отраслевого объединения. Одна из фаз новой конкуренции – это соперничество между самими торговыми ассоциациями, то есть между вами, джентльмены, представляющие эти отрасли. Конкуренция между группами товаров – это новый вид конкуренции между продуктами, которые используются в одних и тех же целях. Межотраслевая конкуренция – это новая конкуренция между явно неродственными отраслями, которые влияют друг на друга, или же между отраслями, которые сражаются за деньги потребителя, то есть практически между всеми…

Разумеется, самое яркое впечатление производит конкуренция между различными группами товаров. Именно этот вид конкуренции, кажется, больше всех занимает воображение деловых людей страны. Все больше бизнесменов начинают понимать, что означает лично для них конкуренция между различными группами товаров. Все чаще они обращаются за помощью в свои профессиональные ассоциации, потому что в одиночку справиться с такой конкуренцией невозможно.

Возьмем, к примеру, великую войну на обеденном столе. Трижды в день практически на каждом обеденном столе развертывается яростная битва по всем правилам новой конкуренции. Не купить ли нам слив на завтрак? Нет, кричат, приводя себя в боевую готовность, владельцы апельсиновых садов и полчища производителей консервированных ананасов. Не поесть ли нам квашеной капусты? “А почему бы не съесть зеленых оливок?” – отвечают испанцы. “Съешьте макарон, если надоела картошка”, – предлагает очередная реклама, но разве могут не ответить на такой вызов производители картофеля?

Врачи и диетологи говорят, что здоровому человеку, который занимается тяжелым физическим трудом, требуется всего две или три тысячи калорий в день. Банкиру, как мне кажется, нужно еще меньше. Но что мне делать? Производители фруктов и пшеницы, мясных, молочных и рыбных продуктов – все они хотят, чтобы я ел как можно больше их товаров, и ежегодно тратят миллионы долларов, чтобы склонить меня к этому. Должен ли я есть до полного изнеможения или мне стоит послушаться докторов и позволить разориться фермеру, упаковщику продуктов и розничному торговцу? Может, мне стоит составлять свою диету с учетом того, сколько потратил на рекламу тот или иной производитель? Или мне нужно сбалансировать свою диету в соответствии с научными рекомендациями – и пускай обанкротятся те, кто производит слишком много еды? Возможно, острее всего новая конкуренция происходит именно в пищевой промышленности, поскольку в этой области наша способность к потреблению наталкивается на реальные ограничения: несмотря на повышение доходов и уровня жизни, мы все равно не в состоянии съесть больше, чем вмещает наш желудок».