Прогулка заграницей

Мы блуждали по всему городу и развлекались всмъ, что только попадалось намъ на улицахъ. Такъ мы попробовали разъ прохаться въ омнибус; такъ какъ я не говорю по-итальянски, и поэтому не могъ спросить, сколько стоитъ проздъ, то я и протянулъ кондуктору нсколько мдныхъ монетъ, изъ которыхъ онъ взялъ только дв и сейчасъ же показалъ намъ таксу, чтобы мы могли убдиться, что онъ взялъ только положенное. Такимъ образомъ мн пришлось отмтить фактъ, что кондуктора итальянскихъ омнибусовъ также не мошенники.

Вскор мн пришлось быть свидтелемъ новаго проявленія честности итальянцевъ. Около собора стояла продавщица куколъ и дтскихъ веровъ. Къ ней подошли два ребенка, повидимому, американцы и, купивъ нсколько веровъ, дали ей франкъ и три мдныхъ монеты и собирались уже уйти, но старуха вернула ихъ и подала франкъ и одну изъ мдныхъ монетъ обратно. Ясно, что итальянцы, имющіе отношеніе къ сцен, омнибусамъ и торговл игрушками не могутъ быть названы обманщиками.

Въ лавкахъ запасъ товара очень незначителенъ. Въ вестибюл какой-то норы, повидимому, имвшей претензію быть магазиномъ готоваго платья, стояло восемь или десять деревянныхъ манекеновъ, одтыхъ въ шерстяные рабочіе костюмы, изъ которыхъ на каждомъ былъ пришпиленъ билетикъ съ обозначеніемъ цны. Одинъ изъ этихъ костюмовъ стоилъ сорокъ пять франковъ (девять долларовъ). Войдя въ лавку, Гаррисъ сказалъ, что желаетъ купить подобный костюмъ. Оказалось, что нтъ ничего легче. Старикъ продавецъ снялъ костюмъ съ манекена, почистилъ его щеткой, встряхнулъ и вслдъ отослать его въ гостинницу. Онъ объяснилъ намъ, что не держитъ въ лавк двухъ одинаковыхъ костюмовъ одновременно, но тотчасъ же изготовляетъ новый, если понадобится одть какого-нибудь изъ его манекеновъ за-ново.

Въ другомъ мст мы натолкнулись на шесть человкъ итальянцевъ, о чемъ-то жестоко спорящихъ. Они яростно прыгали другъ передъ другомъ, жестикулировали головами, руками, ногами, всмъ своимъ тломъ, наконецъ, внезапно они кинулись другъ на друга, какъ бы въ порыв странной ярости и потрясали кулаками передъ самымъ носомъ своихъ противниковъ. Мы потеряли цлыхъ полчаса времени, ожидая, что вотъ-вотъ понадобится наша помощь, чтобы отнести убитаго, а они кончили тмъ, что упали другъ другу въ объятія, чмъ и закончилась вся ссора. Эпизодъ былъ интересный, но знай мы, что ничего изъ этого кром примиренія не выйдетъ, мы не стали бы терять столько времени. Наблюденіе готово — ссорящіеся итальянцы обманываютъ зрителя.

Вскор затмъ, насъ постигло другое разочарованіе. Увидвъ большую толпу народа, въ высшей степени чмъ-то заинтересованнаго, мы тоже вмшались въ нее. Въ центр ея стоялъ какой-то дтина, отчаянно тараторившій и жестикулировавшій надъ ящикомъ, стоявшимъ на земл и покрытымъ обрывкомъ стараго одяла. Ежеминутно онъ наклонялся и самыми кончиками пальцевъ брался за уголъ этого одяла, какъ будто бы съ цлью показать, что тамъ не скрывается никакого обмана — и говорилъ, говорилъ, не переставая; и всякій разъ, какъ и я разсчитывалъ, что вотъ-вотъ, онъ сдернетъ это одяло и покажетъ намъ какой-нибудь фокусъ, онъ опускалъ одяло и выпрямлялся, не переставая работать языкомъ. Однако же, онъ открылъ, наконецъ, ящикъ, вынулъ оттуда ложку съ какою-то жидкостью, и протянулъ ее къ зрителямъ, чтобы показать, что никакихъ приспособленій у него тамъ нтъ, при чемъ языкъ у него заходилъ еще сильне. Я не сомнвался, что онъ зажжетъ эту жидкость и затмъ проглотитъ ее, что меня чрезвычайно заинтересовало, но этотъ обманщикъ кончилъ тмъ, что подсыпалъ въ жидкость какого-то порошку и принялся полировать ложку! Затмъ онъ поднялъ ее надъ головою, при чемъ физіономія его выражала такое торжество, какъ будто бы онъ совершилъ какое-нибудь необычайное чудо. Толпа восторженно заапплодировала, и я подумалъ, что исторія, пожалуй, права, утверждая, что эти дти Юга такъ легко подаются увлеченію.

Мы съ наслажденіемъ провели около часу въ величественномъ собор. Изъ высокихъ оконъ зданія, прорзая торжественный сумракъ, падали разноцвтныя косыя полосы свта и ложились яркими пятнами то на колонну, то на картину, то на преклоненную фигуру молящагося. Органъ гремлъ, кадила мелькали, на отдаленномъ алтар сверкали свчи, а за алтаремъ въ молчаніи двигались въ облаченіяхъ священнослужители. Зрлище было торжественное, отгоняющее суетныя мысли и настраивающее душу на молитвенный ладъ. Въ разстояніи ярда или двухъ отъ меня остановилась молодая американка и, устремивъ свои глаза на мягкіе огни далекаго алтаря, молитвенно склонила на мгновеніе голову; затмъ выпрямилась, ловко подбросила каблукомъ свой трэнъ и, подобравъ его рукою, бодро зашагала къ выходу.