Прогулка заграницей

На этотъ разъ я съ большимъ удовольствіемъ разсматривалъ творенія старыхъ мастеровъ, нежели раньше въ первыя мои посщенія Европы. Однако же, я былъ спокоенъ попрежнему и не чувствовалъ особаго восхищенія. Во время прежняго моего пребыванія въ Венеціи, я полагалъ, что тамъ не найдется ни одной картины, которая бы затронула меня; но въ этотъ разъ я нашелъ дв картины, ради которыхъ я чуть не каждый день ходилъ въ палаццо дожей и просиживалъ тамъ по нскольку часовъ подърядъ. Одна изъ этихъ картинъ была трехакровая картина Тинторетто въ зал Великаго Совта. Двнадцать лтъ тому назадъ она мало привлекала меня, — гидъ сказалъ, что она изображала возстаніе на неб, но это было съ моей стороны ошибкой.

Громадная картина эта полна движенія. Въ ней около 10000 фигуръ, и вс он чмъ-нибудь заняты. Нкоторыя изъ нихъ стремглавъ летятъ внизъ съ зажатыми руками, другія плаваютъ въ облакахъ, лицомъ внизъ или вверхъ; длинныя процессіи епископовъ, мучениковъ и ангеловъ быстро несутся къ общему центру со всхъ концовъ громаднаго полотна — везд виденъ восторгъ и энтузіазмъ, везд разлито движеніе. Въ различныхъ мстахъ картины помщено 15 или 20 фигуръ, держащихъ въ рукахъ книги, но вниманіе ихъ сосредоточено не на чтеніи: они предлагаютъ другимъ свои книги, но никто не хочетъ брать ихъ. Тамъ вы найдете и льва св. Марка съ его книгою, и самого св. Марка съ его поднятымъ перомъ; онъ и левъ пристально глядятъ другъ другу въ лицо, разсуждая о томъ, какъ произнести слово, и левъ восхищенно глядитъ на говорящаго св. Марка. Это восхищеніе и удивленіе прекрасно передано художникомъ и составляетъ chef d'oeuvre этой несравненной картины.

Посщая ее каждый день, я ни разу не почувствовалъ себя утомленнымъ. Какъ было уже мною сказано, картина полна невроятнаго движенія; фигуры поютъ, славословятъ или трубятъ въ трубы. Весь этотъ шумъ такъ живо переданъ на картин, что погруженный въ созерцаніе зритель, длая какое-либо замчаніе своему спутнику, зачастую начинаетъ кричать ему подъ самое ухо, складывая ладони въ вид рупора, изъ опасенія, что слушатель не разслышитъ его. Не рдкость здсь увидть туриста, по лицу котораго текутъ краснорчивыя слезы и который, приложивъ руки къ уху своей супруги, во все горло кричитъ ей: «О, побывать здсь и умереть!»

Только величайшій геній способенъ вызвать такой эффектъ своей молчаливою кистью.

Двнадцать лтъ тому назадъ я не оцнилъ бы этой картины. Я не оцнилъ бы ее даже годъ тому назадъ. Но изученіе искусствъ, которому я отдавался въ Гейдельберг, сослужило мн хорошую службу. Всему, что я знаю и понимаю по части искусства, я обязанъ Гейдельбергу.

Другая великая работа, очаровавшая меня, это безсмертный сундукъ, обитый шкурой, Бассано, изображенный на одной изъ 40-футовыхъ картинъ, украшающихъ стны зала Совта Десяти. Композиція этой картины выше всякихъ похвалъ. Дло въ томъ, что этотъ сундукъ отнюдь не кидается сразу, такъ сказать, въ глаза зрителю, какъ это часто бываетъ съ «перлами» нкоторыхъ другихъ великихъ твореній. Нтъ, онъ не кричить о себ; играя второстепенную и подчиненную роль, онъ скромно отставленъ на самый конецъ; живописецъ осторожно и заботливо приготовляетъ къ нему зрителя, и вслдствіе всего этого зритель, не зная и даже не подозрвая объ ожидающемъ его сюрприз, тмъ сильне бываетъ имъ пораженъ.

Картина задумана и скомпанована поистин замчательно. При первомъ взгляд даже догадаться нельзя, что въ ней есть сундукъ; онъ даже не упомяутъ въ подписи; подъ картиной просто написано слдующее: «Папа Александръ III и дожъ Ціани, побдитель императора Фридриха Барбаруссы». Какъ видите, подпись даже отвлекаетъ вниманіе зрителя отъ сундука, ничто въ картин не даетъ вамъ ни малйшаго намека на присутствіе сундука и въ то же время, все осторожно и искусно, шагъ за шагомъ, подготовляетъ васъ къ нему. Познакомимся же съ картиной ближе и полюбуемся до чего искусно она составлена.