Продавец басен

– Наш батюшка – речной владыка. Он запер нас тут и велел поделить между собой подарки на наше совершеннолетие – девяносто девять великолепных жемчужин, каждая не меньше кулака, и все совершенно одинаковые. Он сказал, что каждая из нас должна выбрать то, что ей причитается.

– Хорошие подарки!

– Да! С таким приданым каждая из нас может выйти замуж за кого угодно. А у всех у нас есть женихи!

– Мой – утопленник из Серебряного омута, глаза его зелены как ил!

– А меня сватал настоящий болотник! У него в каждой бородавке – по драгоценному камню!

– А я полюбила простого пескаря, но зато ради меня он готов даже на сковородку!

– Замечательно! – сказал я. – Если что, каждой из вас полагается по тридцать три жемчужины, это как раз и будет поровну.

– Мы умеем считать, дурак! – в наказание за самонадеянность меня еще раз дернули за веревку, так что я слегка стукнулся затылком о камень свода – не то, чтобы больно, но обидно. – Каждый раз, когда мы делили жемчужины на три кучки по тридцать три жемчужины и объявляли о своем решении, нас било водяной молнией и мы засыпали на целый год!

– Суров ваш батюшка.

– Суров! И не хочет отдавать нас замуж!

– Наверное, он вас очень любит.

– Он боится, что кто-то из нас родит сына, который отберет батюшкину корону, – любезно пояснила мне Плотвичка. – Своих-то сыновей он всех съел, когда они были еще икринками.

Я на всякий случай решил не комментировать педагогические и кулинарные обычаи здешних обитателей.

– Хотя он вполне мог отпустить сестер, – сказала Стерлядка. – Всем понятно, что будущим речным владыкой может стать только мой сын!

Визгом, который после этих слов подняли ее сестры, можно было оглушить бегемота, я же пошел на дно в облачках кровавых брызг из ушей. Меня привели в чувство, прицепив на нос большого черного рака, и пока я приходил в себя, сестры еще немного поругались, но уже слегка сбавив обороты.

– Ладно, – сказал я, наконец с минимальными потерями оторвав от себя членистоногое. – Показывайте уже эти ваши жемчужины, будем разбираться по ходу дела.

– Сокровища лежат там, – русалочки указали на большой сундук, наполовину зарывшийся в песок. Плотвичка и Форель с усилием подняли его за кованые ручки и перевернули, пролив на дно сияющий поток.

99 огромных сверкающих жемчужин переливались на песке.

– Вы смеетесь что ли? – сказал я. – Вы на самом деле считаете, что они все одинаковые?

– Да. Ни одна из них ни на песчинку не отличается от прочих.

– Тогда скажите мне, какого они цвета?

Примерно треть жемчужин сияла красным блеском, остальные были синими и зелеными.

– Все они синтовые с мурными вкраплениями и блестками ихоря.

– Какие?! Вы вообще цвета различаете?

– Мы различаем сто двадцать три основных цвета и миллионы их оттенков, – сказала Стерлядка. – Батюшка наш из рачьего рода, а раки – хозяева всех цветов мира, их глаза созданы, чтобы любоваться игрой красок.

– Я ничего не знаю про рачьи глаза, но ваш папа точно видит, чем эти жемчужины отличаются – без всякого ихоря. Вот вам, пожалуйста!

Я быстро рассортировал жемчужины, сдвинув кучку красных – к хвосту розовокудрой Форели, зеленые – к Стерлядке, а синие – поближе к ее голубоволосой сестре.

– Ты уверен, что разделил правильно? Учти, что если ты ошибся – мы-то просто заснем еще на один год, а вот ты умрешь, и твой скелет объедят рыбы!

– И вы превратите его в чучело в в вашем саду, да-да, знаю. Я уверен!

– Хорошо. Отец, услышь нас! Мы разделили твои подарки!

В ту же секунду у меня под ногами открылся водоворот, куда меня со свистом и пузырями и затянуло.

– Кто тебя просил вмешиваться? – спросил меня речной владыка. В отличие от своих дочерей он выглядел совершенно, как человек, – ни хвостов, ничего такого, только глаза у него болтались на стебельках по сторонам от сурового бородатого лица. Веревки у меня на ноге больше не было, и стоял я на дне совершенно спокойно, не всплывая. Вокруг было очень мило – глыбы, покрытые известковыми нашлепками, ржавые якоря, чьи-то черепа и пышные пучки ярких водорослей колоннами. На большой глыбе, похожей на трон, восседал владыка, а по сторонам от него толпились, видимо, придворные, на которых лишний раз смотреть не хотелось. Торчащий из разъеденного водой сапога рыбий хвост с глазами, например, был не худшим экземпляром здешнего паноптикума.

– Ваши дочки попросили.

– Мои дочки! Все в матерей, те были обычными тупыми рыбами! Но матери хотя бы молчали, а эти своими ссорами и криками сводили меня с ума! Теперь нужно новые загадки им придумывать…

– А может, – сказал я, расхрабрившись, – вы просто отдадите их женихам?

– Женихам?! Да эти «женихи» у меня в ногах валялись, умоляли от такой напасти избавить! Ну, кроме утопленника – тот-то дохляк, ему все равно.

– Ну, извините, – сказал я. – Я все-таки постороннее лицо и не в курсе этих нюансов. Меня девушки попросили помочь, я помог. Тем более, как я мог отказать дочерям самого могущественного речного владыки?

Иногда немного лести не повредит, особенно когда имеешь дело с венценосными особами.