Преступление у пруда Дианы

– Сеньор Нейланд говорить со мной, он спросить, почему я прийти, и что я у него делать. Так как он обнаружить меня, я рассказать ему, что все из-за шкатулка. Он не знал, что она мне нужна, как и сеньор Валдиз, отдавший ему шкатулку, не знать об этом. Там… в ней быть что-то важное, в тайном отделе. Я объяснить сеньору Нейланду, и он понять… ох… нет… он не злиться на меня, а только говорить, что я должен был рассказать ему раньше, и я ответить ему, что я все понимать. Я объяснить, что боялся – я не хотеть возвращаться к дому. Сеньор Нейланд пошел со мной к водоему и дальше в лес – он говорить, что там есть дорожка. Понимаете, он помогать мне улизнуть. А я, чтобы показать ему, что не вру, разбить шкатулка о большой камень – я не знать, как открывать тайный отсек. И он увидеть, что я говорить правду. Затем он говорить, что я не могу убегать в зеленом куртке, и отдать мне свой одежда.

Это произвело сенсацию. Гарфорт встретился взглядом с Вестерхэмом, и они оба приподняли брови, словно задавая друг другу вопрос.

– Продолжайте, – коротко велел коронер.

– Шел дождь, и сеньор Нейланд не хотеть промокнуть. Потому он одеть зеленый куртка. Да, сэр, при этом он рассмеяться, сказать, что люди могут подумать, будто он играет в оркестр. Затем он говорить, что вернется в дом и даст костюм дирижеру. Также он сказать… что найдет тот человека… который я бояться… и не даст ему ходить за мной.

– А он мог захотеть пойти за вами? – вставил коронер.

– Он мог заподозрить причина, почему я оказаться в «Радостном саду», а это, конечно, была та же причина, по которой и он оказаться там. И если он узнать, что я там нашел, он захотеть бы отобрать у меня находку. Он бы мог даже убить меня.

Вестерхэм и Гарфорт снова переглянулись – им в головы пришла одна и та же мысль.

– Сеньор Нейланд говорить, что тому человеку нечего там делать. И там был высокопоставленный полицейский, который воображать себя очень важным.

Старший констебль покраснел, а многие из присутствовавших ухмыльнулись, услышав такое описание.

– Возможно, сеньор Гарсиа сказал бы этому полицейскому про тот человек, – продолжал Гарсиа. – С этими словами он оставить меня. Тогда я видеть его в последний раз – как он возвращаться через лес в снятом с меня одежда. Сэр, я никогда не убивать его. Это правда!

– Что происходило дальше? Чем вы занимались?

– Через лес я выйти на дорога и побежать по ней. Понимаете, я все еще очень бояться. Может, сеньор Нейланд и не смог остановить того человека, и он преследовать меня. Так что я бежать очень быстро – по большой дорога, на холм. А по дорога медленно ехать большой машина, нагруженный мешками. Водитель не мог видеть меня, а я забраться в кузов и спрятаться среди мешков. Так я добраться до Лондона.

– Ну и ну! – шепнул майор суперинтенданту. – Вот как он ушел, получается? Я считаю, что в этом он говорит правду! Эвоно как!

Суперинтендант кивнул.

– Должно быть, это произошло прежде, чем вы обнаружили тело, сэр. Очень быстро.

Наступила небольшая пауза. Репортеры строчили в блокнотах. Гарсиа мог быть лжецом, но это не их дело – в любом случае, его история была первоклассным «материалом». Коронер пристально посмотрел на свидетеля.

– Это все? – спросил он.

– Да, сэр, – пожал плечами Гарсиа.

– И вы говорите, что не слышали об убийстве мистера Нейланда до тех пор, пока полицейские не рассказали вам о нем?

– Да, – сказал Гарсиа и поклонился.

– Но об этом писали все газеты?

– Я не читать газет. Мне нужно было заняться другими делами.

– И вы думаете, что мистер Нейланд собирался отдать зеленый камзол дирижеру оркестра, чтобы тот вернул его владельцу?

– Да, сэр. Он сам так говорить.

– Тогда почему вы заплатили Энсти, владельцу камзола, пять фунтов для того, чтобы он купил себе новый?

– Я не делать этого! – воскликнул Гарсиа.

– Так вы не посылали ему конверт с письмом и деньгами?

– Нет, нет! Это неправда!

Губы коронера почти незаметно дрогнули.

– Достаточно, – резко сказал он. – Майор Чаллоу, вы хотите выслушать показания от лица полиции?

– Если хотите, мистер коронер, – кивнул старший констебль.

Детектив-сержант Рингвуд принял присягу и дал показания – сообщив все то, чем полиция была готова поделиться с общественностью. О находке накладной бороды, эбеновой шкатулке, аресте Гарсиа и так далее. О папиросной бумаге и следах он не сказал ничего. Коронер задал ему несколько вопросов. Он прекрасно понимал, что каким бы ни был сегодняшний вердикт, Гарсиа предстанет перед магистратом, а впоследствии, скорее всего, и перед судом, тогда как политика полиции заключается в том, чтобы сохранять определенные сведения в тайне, где их и держать до самого конца. Также он знал, что у него и у присяжных только одна задача – выяснить причину смерти. Он указал на это, подведя краткий итог слушаний, но сперва спросил у майора Чаллоу, не хочет ли полиция еще раз отложить дознание. Майор дал отрицательный ответ.