Преступление, искупление и Голливуд

Я кружил по Санта-Монике в поисках знакомых, но никого не встретил. Потом направился на запад, на Огайо-Стрит, но и парковка перед знакомой церковью оказалась пуста. Тогда я решил поискать проституток, которые уже прошли реабилитацию. Им я доверял и был готов заплатить, чтобы они посидели с малышом Дэнни. Но и тут мне не повезло – на бульваре Сансет не было ни души. Я повернул на восток и остановился у знакомого стрип-клуба. Он оказался закрыт. Я впал в отчаяние. Никогда я так не нуждался в помощи, но все друзья и знакомые как сквозь землю провалились.

Я посмотрел на малыша Дэнни, свернувшегося под одеяльцем на заднем сиденье машины, и чуть не сошел с ума от тревоги. И тут я вспомнил про Нянечку.

Она открыла дверь в цветастом халате, увидела малыша Дэнни и тут же заворковала:

– Мой малыш! Мой мальчик!

Я рассказал ей, что Диана подсела на наркотики.

– Знаю, – ответила она. – Я тоже заметила.

– Слушайте, мне просто надо уладить дела. Не знаю, сколько времени это займет, но я не знал, куда еще податься. Мне завтра на работу, и я понятия не имею, что делать.

Она улыбнулась.

– Оставляй его у меня. Я присмотрю за ним столько, сколько понадобится. Я люблю этого малыша.

Тут Дэнни проснулся, увидел Нянечку и пролепетал:

– Хоцю макароны с сыйом, макайоны, Няня.

– Заходите, – старушка тут же понеслась на кухню и начала готовить макароны с сыром для малыша Дэнни. Она была самой настоящей святой. Я пообещал вернуться утром.

– Все будет хорошо. Я пригляжу за ним. Он и мой малыш тоже.

Всю дорогу до дома я благодарил Бога за то, что он послал мне Нянечку.

Диана очень быстро оказалась в тюрьме за наркоту, но мы с Нянечкой успели все уладить. Как было принято в разведенных парах того времени, я стал «субботним папой». Всю неделю я работал, а на выходных забирал малыша Дэнни к себе, и мы гуляли с моим другом Джорджем Перри. Джордж был старым сутенером из Сан-Франциско, мы познакомились на одном из собраний, а в итоге стали лучшими друзьями. В 1935 году он сидел в «Сан-Квентине», та отсидка стала его первой из шести. Нам не нужно было вести светские беседы о погоде, мы понимали друг друга с полуслова. Он стал моей опорой. Многие годы я нуждался в таком друге, как он. На выходных я, Джордж и малыш Дэнни становились настоящей семьей.

Малыш Дэнни отмачивал уморительные корки во время прогулок по пляжу. Заметив симпатичных дам, он строил им глазки и лепетал:

– Мы тут только с папой. Мамочка ушла.

И девушки тут же таяли, как масло на сковородке.

Джордж тоже его обожал.

– Это ты его научил подкатывать, Дэнни?

– Не-а.

– Он гений.

С божьей помощью дела постепенно наладились. Я помогал Нянечке деньгами, а она помогала мне с сыном. Она прекрасно влияла на малыша Дэнни. Когда я забрал его на выходные в очередной раз, он важно сказал:

– Папочка, дела. Мне надо сделать дела по дому.

Я разрешил ему забрать газеты из почтового ящика и дал за это десять баксов. Когда мы с Джорджем отвезли его к Нянечке на следующее утро, малыш Дэнни сунул купюру в карман ее халата. Джордж чуть не расплакался от увиденного. Он был железобетонным бывшим зэком, но этот нежный и щедрый жест растрогал даже его.

Кое-как жизнь пришла в норму. Работа в реабилитационных центрах была стабильной и приносила доход, я стал подрабатывать на «Пляже мускулов», плюс мне предложили работу консьержем в моем жилом комплексе, а за это избавили от арендной платы. (У хозяев были проблемы с должниками, и они понимали, что если собирать пени буду я, дела наладятся). По выходным мы с малышом Дэнни и Джорджем гуляли по пляжу. Я купил ему трехколесный мотоцикл на батарейках. На прогулках он катился на нем между нами, и мы играли в его любимую игру. Он останавливался и с преувеличенной усталостью лепетал:

– Шина сдулась.

Мы с Джорджем тут же изображали бурную деятельность по замене колеса. Через пару кварталов ситуация повторялась. Однажды на закате воскресного вечера, когда небо на горизонте уже стало кроваво-красным, малыш Дэнни в миллионный раз притормозил и вздохнул, как старик.

– Опять шина? – спросил Джордж и присел рядом с ним. Я смотрел, как он «меняет колесо» для моего сына, и мечтал, чтобы этот день длился вечно.

Часть третья. Заключенный №

Глава 17. Поезд-беглец, 1985

На одном из собраний я познакомился с приятным татуированным пареньком, который подрабатывал на киносъемках. Это меня заинтриговало. Он рассказал, что одно агентство специализировалось на поиске «брутальных мужиков», таких, как мы, и предлагало им роли в кино. Пацану платили по пятьдесят баксов в день за мизерную работу в массовке. Меня такие бабки более чем устраивали.

Когда я поделился идеей с доктором Дорром, тот аж засиял.

– Это же чудесно, Дэнни. Если ты прославишься, у нас будет отличная реклама.