Прекрасный инстинкт

— Что это за гипнотическое дерьмо? Научи меня тоже. Я на взводе с тех пор, как получил звонок, — Ретт бродит туда-сюда, запуская трясущуюся руку в волосы.

— Это называется дыхание, бро. Я научу тебя позже, а теперь закрой свой рот, — произносит Джаред.

— Прости, Кэннон, пожалуйста, продолжай.

— Я собирался спросить Лиззи, может ли ее отец сделать это? С юридической точки зрения, по договоренности или что-то в этом роде. Имеет ли он такую возможность?

— У него есть двадцать четыре часа каждый второй праздник, десять выходных и единый двухнедельный блок. Поэтому да, он может. Он едва использовал столько-то своего времени и никогда не заботился об этом. Он просто пользуется шансом продемонстрировать приверженность семейным ценностям, — я резко показываю пальцами кавычки так, что у меня белеют костяшки, — во время своей кампании. И, возможно, показать новой женушке, что он пытается, а я создаю проблемы. Не важно, он не увезет Коннера из штата на две недели с людьми из какой-то замещающей семьи, вероятно Мэнсона, которых я не знаю. Я уеду, заберу Коннера и сбегу прежде, чем допущу это.

— Ну что ж, сегодня мы ничего не сможем решить, — заключает Кэннон и напряженно выдыхает. — Вы, ребята, идите на выступление. Лиззи необходима ночь основательного спокойного отдыха, а утром мы перегруппируемся. Как вам такой расклад?

Он смотрит на каждого из нас в ожидании одобрения или более лучшей идеи.

Мы все соглашаемся, кивая без особого энтузиазма и бормоча согласие, и я устало тащусь в комнату Коннера, пока они собираются и направляются на выход.

— Удачного выступления, мальчики, я люблю вас! — кричу я вдогонку с притворным энтузиазмом.

— Следи за ее телефоном, он записан как СДОХНИ ДИК (Дик (Dick) — вариант сокращенного имени Ричард, также Dick — бранное слово, может означать «член», «придурок», «мудак»). Не позволяй ей решать что-либо, пока она не поговорит со своим адвокатом, — я слышу, как Ретт шепчет Кэннону.

Они забывают, что я сестра Коннера, а это идет в комплекте со слухом как у оборотня и сильно развитым шестым чувством. Они могли бы общаться жестами, и я бы их услышала.

Не считая, конечно же, планирования сверхсекретных серенад. В этом случае каким-то образом я становлюсь невнимательной. И это по-прежнему меня озадачивает. Истощенная морально и физически, я падаю лицом вниз на кровать Коннера, полностью одетая, свесив ноги с края кровати, и плевать я хотела. Беда не приходит одна. Весь день просто обрушился потоком дерьма эпических масштабов. Я должна была выбраться на свое первое настоящее свидание с Кэнноном, затем провести выступление с моими лучшими друзьями, и закончить день организацией следующего однодневного визита, когда Сатана мог бы пообщаться с Коннером. И посмотрите, где я нахожусь вместо этого. Так далеко от намеченных планов, насколько это возможно, не будучи на другой гребаной планете.

Почему я просыпаюсь в постели Коннера с ощущением, что должна собирать по кусочкам воспоминания о предшествующем времени и событиях? Не было ли такого фильма? Безмозглая девчонка накачивалась наркотиками, от чего у нее появляются провалы в памяти, и весь фильм она пытается въехать в смысл происходящего. Я помню, как думала, вот ведь дура, а теперь взгляните на меня.

Свет пробирается в затемненную комнату, и я вздрагиваю от неожиданного вторжения и потираю глаза одной рукой.

— Нужно что-нибудь, детка?

Это Кэннон, проверяющий, все ли со мной в порядке. Его голос тихий и ласковый.

— Который час? Где Коннер?

Я начинаю подниматься, откидывая покрывало, но он спешит ко мне и останавливает меня нежным прикосновением к моему плечу.

— Еще никто не вернулся. Ты поспала всего лишь около часа. Просто расслабься, я могу позаботиться обо всем, что необходимо. Лиззи, — его губы находят мой лоб, оставляя сначала поцелуй, а затем легко потираются, не разрывая контакт. — Я знаю, что тебе нелегко довериться, но я действительно имею это в виду. В любое время, когда ты захочешь побаловать себя заслуженным перерывом — немного вздремнуть, посмотреть фильм, да что угодно — Коннер станет моим приоритетом номер один. Поэтому всегда, когда ты начинаешь паниковать, и у тебя кружится голова, просто остановись и доверься. Я продолжил с того места, где ты остановилась.

— Почему? — у меня вырывается наполненный надеждой, но в тоже время недоверчивый шепот.

Рука на моем плече постепенно скользит вдоль моей ключицы, затем вверх по моей шее и накрывает затылок. Он резко вздыхает, тепло его дыхания касается моей кожи, прежде чем его губы оказываются напротив моих.