Читаем Повседневность Средневековья полностью

Окна средневекового дома, как правило, небольшие. К северу от Альп их затягивали пергаментом или промасленной тканью, а также запирали деревянными ставнями, чтобы защитить помещение от холода. В средиземноморских странах оконный проем остается открытым. Стекло было большой редкостью. Это привилегия храмов: витраж составляет один из непременных атрибутов готического храма. В богатых светских интерьерах, однако, также встречались застеклённые окна и витражи. Стекло того времени мутное, круглое, с утолщением посередине, маленькое по размеру. Оно оправлялось в частый свинцовый переплёт, что утяжеляло раму и делало створку неподвижной. Такое окно являлось предметом роскоши. Во время отъезда владельца рама вынималась и хранилась до лучших времен. В более скромных жилищах стеклили верхнюю часть окна, а низ закрывался ставнями. Таким образом обеспечивался доступ света и защита от злоумышленников.

Проблема обогрева жилища — одна из самых сложных. Вся Европа делится на две зоны: Запад греется у камина, Восток — у печи. Главное их отличие состоит в том, что печь — очаг с закрытым огнём, а камин — с открытым. Печь распространена в России, Германии, Польше, Венгрии. Она может быть побелена, расписана, обложена фаянсовой плиткой. Перед ней или на ней делается лежанка, на которой можно сидеть и даже спать. Камин первоначально представлял собой круглый очаг с открытым пламенем и располагался в центре помещения во избежание пожара. Он служил для приготовления еды, поэтому находился на кухне. Другие комнаты обогревали жаровнями, что было малоэффективно.

С XII в. в Западной Европе распространились пристенные камины, имевшие вытяжной колпак. Они стали центром интерьера в замках и богатых домах, так как их обильно украшали фресками, резьбой и лепниной. Эти великолепные сооружения, однако, продолжают оставаться на протяжении всего Средневековья технически примитивными: сидя рядом, человек рисковал «зажариться» с одной стороны, в то время как другая замерзала. Поэтому их стремятся делать как можно больше по размеру и количеству, монументальнее, возводя иногда в одном зале двойные и тройные камины. В них пылают целые стволы, но они не в состоянии обогреть огромные помещения. В небольших покоях скамьи размещали перед камином, чтобы находиться в непосредственной близости от огня. Вся семья сплачивается вокруг очага — источника тепла и света во враждебном мире.

<p>Мебель</p>

Общий упадок ремесла, натурализация хозяйства сказались и на мебельном производстве. Утрачены технологии обработки древесины и многие важные инструменты античного мира. Плотники тесали мебель так же, как и стены домов. Рубанок, исчезнувший было в Европе, появился вновь только в XIII в. Рамочно-филёночная конструкция не применялась, доски грубо соединялись встык и скреплялись железными полосками на гвоздях.

В романском стиле мебельные формы громоздкие, массивные, прочные. Украшениями служили железные накладки, и одновременно предпринимались первые попытки архитектурного членения, позднее — резьба по дереву. Всё Средневековье и даже некоторое время спустя деревянные поверхности раскрашивали, чтобы скрыть грубую обработку древесины, при этом поверхность могли предварительно обтянуть тканью и заштукатурить. На протяжении многих столетий мебель остается роскошью. Её лучшие образцы находились в замках и церквах и в очень незначительном количестве — у состоятельных горожан. Бедняки обходились вообще без мебели: они сидели на соломе и ели без стола.

Универсальный предмет обстановки — сундук. В нём хранили одежду, утварь, припасы, в нём перевозили скарб во время путешествий. Дополнительно его использовали как скамью и лежанку, позднее он превратится в шкаф. Пока же сундук, поставленный вертикально, — предмет обстановки ризниц, но не жилищ. Ещё один важный предмет обстановки — кровать. Первоначально это просто рама на ножках, но, начиная с XII в. она снабжается балдахином — навесом со специальной драпировкой. Предполагают, что одна из его форм — шатровая — была позаимствована на Востоке. Полог крепился к потолку, натягивался на каркас или драпировался над кроватью. Он позволял сохранять тепло в холодном помещении и создавал иллюзию защищённости и безопасности, в чём так остро нуждался средневековый человек.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология