Читаем Повседневность Средневековья полностью

По средневековым представлениям, человек, как микрокосм, проходит в своём развитии те же периоды, что и окружающая его вселенная, макрокосм. Этих периодов шесть, и они уподоблялись шести дням творения. «Возрасты жизни» включали в себя: детство, отрочество, юность, зрелость, старость и дряхлость. Иногда «возрасты» структурировали по-другому: младенчество, детство, отрочество, юность, зрелость и старость — главным было число периодов, оно должно было соответствовать божественному шестодневу. С современной точки зрения они смещены по времени, так как само общество было демографически молодым. Средняя продолжительность жизни невелика: по крайне приблизительным оценкам, она составляла примерно 45 лет для мужчин и 35 для женщин — соотношение, обратное современной тенденции, согласно которой женщины в развитых странах живут дольше мужчин.

Жизнь коротка и непредсказуема. Богатые и знатные живут дольше, так как они лучше питаются и не измождены физическим трудом. Люди низших слоев переносят все превратности судьбы, становясь главными жертвами голода, болезней, войны. Невысокая продолжительность жизни приводит к быстрому социальному созреванию индивида. «Никто не удивится, видя, как в 1356 г. юный дофин Карл, будущий Карл V, управляет Францией в 17 лет и умирает в возрасте 42 лет, имея репутацию мудрого старца». Даже духовенство возглавлялось зачастую молодыми иерархами, такими, как Иоанн XII, занявший в X в. папский престол в 18 лет. На их фоне почтенным зрелым мужем выглядит папа Иннокентий III, который не достиг и 40 лет.

Саймон Бенинг. Страница из календаря на январь из книги Часослова. Ок. 1540

Рождаемость в Средние века была высокой, естественной. Религия запрещала любые противозачаточные средства и всяческие попытки избавиться от плода, сурово наказывая за них, так как любое препятствие зачатию считалось не просто убийством, но покушением на божественную волю. Несмотря на высокую рождаемость, вырастить удавалось немногих, — так велика была младенческая и детская смертность. Это бедствие не минует самые знатные фамилии, о чем свидетельствуют королевские усыпальницы, где похоронено много новорожденных и маленьких детей. Конечно, урожай, который собирает смерть у бедняков, более обильный. В большинстве семей выживали от одного до трёх детей.

Средневековое детство длилось до 7 лет. Вскоре после рождения ребенка крестили, чтобы через это таинство он мог войти в сообщество христиан. Обряд совершался путём погружения в воду: в раннем Средневековье — в естественные водоёмы, позднее — в особых крестильнях-баптистериях. Специальной системы воспитания маленьких детей не существовало: младенца из знатной семьи отдавали нянькам и кормилицам, а у крестьян и ремесленников за ним присматривала либо мать, работая дома или в поле, либо старшие братья и сестры. Как только ребенок достигал такого возраста, что ему можно было поручать какую-либо работу, его приставляли к делу. С 7 лет обучение или труд становились обязательными — наступало отрочество. В этом возрасте детей передавали, как правило, в чужие семьи. Сын рыцаря становился пажом в доме сеньора, сын ремесленника — учеником у мастера. Их также отправляли в монастырские и приходские школы. Только крестьянские дети оставались дома, в тяжёлом труде постигая науку крестьянской жизни. Начиная с 14–15 лет, а девочки — даже с 12, подростки считались самостоятельными — совершеннолетними и могли вступать в брак.

Жан Вокелен. Кассиэль и Фесона играют в шахматы. XV в.

Юноши продолжали учёбу, приобретая профессиональные навыки в соответствии со своим сословным положением. Сын рыцаря превращался в дамуазо, а сын ремесленника — в подмастерье. Дети горожан, мелких рыцарей и богатых крестьян были также школярами, послушниками в монастырях. Юность воспринималась как особая возрастная группа, отделённая от зрелости различными церемониями и испытаниями, истоки которых надо искать в древних обрядах инициации. Так, в рыцарской среде дамуазо посвящают в рыцари, подмастерье сдаёт экзамен и изготавливает шедевр, новиций проходит пострижение в монахи. Инициации совершаются в различных профессиональных группах: это посвящение в студенты, в корпорацию судебных клерков и др.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология