Повседневная жизнь царских губернаторов. От Петра I до Николая II

Приморский вице-губернатор Я.П.Омельянович-Павленко (1886—1910) славился своей «дипломатичностью», а вернее – умением выходить из щекотливых ситуаций. Прослужив сначала на Камчатке, а потом переехав в Приморскую губернию, Яков Павлович сильно поднаторел в губернаторских делах, считал себя в них знатоком и слыл большим мастером демагогии, когда кто-нибудь обращался к нему за какой-нибудь справкой. Всякий свой ответ на вопрос он начинал с фразы: «Оно, конечно, с одной стороны так, но если поразмыслить, то с другой стороны…» К нему, например, обращались с вопросом, как правильно следует писать в дательном падеже фамилию «Врасский»: «Врасскому» или «Врасскову». Он глубокомысленно отвечал:

– Оно, конечно, и сам я не знаю точно его фамилии… Надобно отчётливо написать «Врасско», а две последние буквы – скорописью, неразборчиво.

Отвечая на запрос Петербурга о готовности строившийся в Уссурийском крае какой-то церкви, Омельянович-Павленко сказал, что церковь построена. Когда проверка показала, что церковь не начинала даже строиться, вице-губернатор пояснил6

– Оно, конечно, так, сведения, которые я дал, неверные. Но зато я ответил без задержки в тот же день.

Впрочем, дальневосточный краевед Дубинина называет вице-губернатора компетентным и честным чиновником.

Калужский губернатор К.Н.Жуков (1883—1887), желая занести свою фамилию на скрижали технического прогресса, выдал изобретателю П. Голубицкому патент следующего содержания:

Дано сие свидетельство кандидату прав С.-Петербургского университета Павлу Михайловичу Голубицкому в том, что… им в августе месяце с.г. устроено в г. Калуге телефонное сообщение… между губернаторским домом, губернским правлением, квартирой полицмейстера, городским полицейским управлением, губернским тюремным замком и 2-й полицейской частью, с постановкой в канцелярии губернатора центрального соединённого бюро…»

Воронежский губернатор князь В.А.Трубецкой (1864—1871) был большой кутила. Однажды кучер привёз подвыпившего и заснувшего в карете губернатора домой. Не слезай с облучка, он постоял некоторое время у крыльца и, полагая, что Владимир Андреевич уже вышел из кареты и вошёл в дом, отпряг лошадей, задвинул карету в сарай, запер его на замок и пошёл спать. Утром князь в присутствие не явился, не обнаружили его и днём. Никто из чиновников особенно не огорчился этим обстоятельством, и дела в губернии шли своим порядком. Трудно сказать, сколько времени он мог отсутствовать, если бы кучеру снова не пришлось открыть сарай, чтобы помыть карету. Когда он открыл дверь, то его взору представился расхаживавший по сараю протрезвевший губернатор.

Доносы

Придите сюда, враги мои, ехидные клеветники, злобные завистники!

И.М.Долгоруков

Не будем вдаваться в глубокие рассуждения о пользе или вреде доносительства. Всё зависит от конкретных обстоятельств, побудивших человека прибегнуть к этому испытанному средству, чтобы обратить внимание властей на непорядок в управлении государством. Очевидно, что донос возникает тогда, когда власти и начальство либо потворствуют совершению преступлений, либо не замечают их, либо не принимают мер по тревожным докладам своих подчинённых и даже преследуют тех, кто высказывает в их адрес критику. В любом случае виновато начальство, неудовлетворительно выполняющее возложенные на него функции и своими действиями создающее атмосферу доносительства, и донос в таком случае морально оправдан. По укоренившейся советской традиции такой донос можно назвать сигналом.

Приводим один из таких сигналов, который был подан каргопольским уездным стряпчим Львом Посниковым 9 мая 1805 года Олонецкому губернскому прокурору С.Е.Тимирязеву. 4 мая Посников, услышав пушечные выстрелы, поспешил к городничему Борисову. Городничий объяснил, что те выстрелы «чинятся против дома каргопольского уездного казначейства… господином нижнего земского суда дворянским заседателем Рожновым» и что Борисову не удалось «воздержать Рожнова от того предприятия». Пальба продолжалась всю ночь, поэтому Посников счёл своим долгом донести об этом событии в Петрозаводск.

Что ж, и правильно сделал, скажем мы. Последователи Рожнова живы до сих пор и вполне безнаказанно нарушают покой граждан не только в новогоднюю ночь, но и тогда, когда им вздумается.