Повесть о любви и тьме

А маленькая Дора? О Доре мы больше не говорили никогда. И Ксения Дмитриевна не упоминала ее имени, будто простила дочери, что та отняла у нее любовника, но не простила того, что сгинула она в Варшаве. Вместо дочери Ксения заботилась о двух прелестных птичках, что жили в клетке на террасе. Но как пришла зима, птички умерли от холода.

25

– Каждый день, – рассказывала тетя Соня, – утром, еще до того, как начинается жара, в шесть часов, а то и поранее, я спускаюсь, чтобы выбросить мусор. Прежде чем подняться к себе, я должна чуток передохнуть, посидеть несколько минут у ограды, рядом с мусорными баками, потому что из-за этих лестниц я начинаю задыхаться. Иногда я встречаю там женщину, недавнюю репатриантку из России, ее зовут Варя, каждое утро она метет тротуар у нас на улице Вайзель. В России она была очень большой начальницей. Здесь подметает улицы. Иврит она почти не знает. Иногда мы обе задерживаемся на пару минут у мусорных баков и разговариваем по-русски.

Почему она работает подметальщицей? Чтобы поддержать двух дочек, которые учатся в университете: одна – будущий химик, а другая – стоматолог. Мужа нет. Родственников в Израиле тоже нет. На еде экономят. На одежде экономят. Все трое живут в одной комнате. Деньги в основном тратят на учебу и книги. Так всегда было в еврейских семьях: мы верим, что образование – это опора, фундамент будущего, единственная вещь, которую никто не сможет отобрать у твоих детей, даже если, не приведи господь, случится еще одна война, еще одна революция, еще одна эпидемия, еще новые напасти. Диплом всегда можно взять с собой, спрятать, если придется снова бежать туда, где евреям еще позволяют жить.

Люди других национальностей, случалось, говорили: “Диплом – это религия евреев. Не богатство. Не золото. Диплом”. Но за этой верой в образование кроется еще одна вещь, более сложная, более глубинная. Дело в том, что в те времена нас, девочек, даже таких, как мы, вполне современных, учившихся в гимназии, а затем в университете, – даже нас воспитывали в убеждении, что женщине, конечно, позволено быть образованной, принимать участие в общественной жизни, но… только до рождения детей. Твоя жизнь принадлежит тебе только на короткое время – от момента ухода из родительского дома и до первой беременности. С этого мгновения, с первой беременности, вся наша жизнь должна вращаться только вокруг детей. Ради детей можно даже подметать улицы, ибо ребенок твой – он цыпленок, а кто ты? Ты всего лишь яичный желток, который цыпленок поглощает, чтобы расти и набираться сил. Но вот твой ребенок вырос – однако и тогда ты не станешь прежней собой, потому что из мамы превратишься в бабушку.

Верно, и в те годы было немало женщин, делавших карьеру, включившихся в общественную жизнь. Но за их спинами шептались: погляди только на эту эгоистку, сидит себе на заседаниях, а ее несчастные дети растут как сорная трава.

Теперь-то времена иные, теперь женщине, кажется, позволяется жить собственной жизнью. Или это так только кажется? Быть может, и нынешняя женщина все так же плачет по ночам в подушку после того, как муж ее уснул, потому что чувствует себя стоящей перед жестким выбором: либо то, либо это. Я не стану судить – это уже не мой мир. Не могу я сравнивать тогдашние слезы и слезы нынешние.

* * *

– Иногда я вижу по телевизору, а иногда даже с балкона своего, как молодые пары после работы все делают вместе: стирают, развешивают белье, пеленают, готовят еду… Однажды я даже слышала в бакалейной лавке, как молодой парень сказал, что завтра они с женой идут, как он выразился, “сделать анализ плаценты”. У меня от этих его слов комок в горле встал: быть может, мир все-таки понемногу меняется?

Зло, без сомнения, не сдало свои позиции ни в политике, ни в противостоянии религий, народов и социальных классов, но, быть может, оно чуток отступило во взаимоотношениях двоих? В молодых семьях? Или я лишь тешу себя иллюзиями? Возможно, все это кажимость, а мир ведет себя, как и встарь: кошка выкармливает котят, а кот облизывается и стремглав летит во двор в поисках новых удовольствий?

Ты помнишь, что сказано в книге Притчей Соломоновых? “Сын мудрый радует отца, а сын глупый – огорчение матери его”. Если сын получился мудрым, отцу достаются все призовые. Но если сын, не приведи господь, вышел неудачным, глупым, если у него дефект, увечье, а то и вовсе он оказался преступником, – ну это уж, конечно, вина матери. И все страдания лягут на ее плечи. Однажды мама твоя сказала мне: “Соня, ты должна знать, что есть всего лишь одно слово – НЕТ”… Ох, снова у меня комок в горле. Поговорим об этом в другой раз. Побеседуем о чем-нибудь другом.

* * *