Читаем Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе полностью

В редакционных статьях валом шли восторженные оценки опыта фашистов, «радикально, без отказа от норм демократии решивших» в Италии вопрос об отношениях государства и общества, призывы к «пробуждению национального духа», дискуссии на тему «как поступил бы Калоян[130], живи он в наше время?» и «Левски с нами!», а также пространные рассуждения о необходимости «нового национализма, приспособленного к задачам послевоенного времени».

Примерно в ту же дуду, только еще громче, дудело «Звено» — кружок интеллектуалов-индивидуалистов, косящих под Ницше; считая «черного профессора» слабаком, треплом и латентным либералом, они в то же время ненавидели Ляпчева за «раскол единой партии и возрождение антипатриотических сил», то есть «красных», пусть и в самых «розовых» тонах, и «оранжевых», пусть и правее правого. Ну и, естественно, понемногу оттягивали к себе разочаровавшихся в шефе «цанковцев».

Премьер, правда, купировал выпады. Тот же Цанков, когда его пригласили в правительство, пусть и на второстепенный пост, заявил, что «гнилой, продажный либерализм капитулировал», и закрыл «Лыч», но легче не стало, ибо его сторонники, окончательно убедившись, что уважаемый лидер таки «дезертир и капитулянт», всё плотнее связывались со «звенарями»[131]. Больше того, самый крутой из бывших «лычистов», полковник запаса Кимон Георгиев, вскоре и вовсе стал там одним из вождей. Это очень усилило кружок, поскольку среди «мыслителей» появился наконец человек не слова, но дела, тесно связанный с алчущими этого самого «дела» парнями из ветеранских организаций тина «Родна защита», заказывавших уличным оркестрам Giovinezza[132] в честь «дорогого Бенито».

Газета «Звена»

Безусловно, до какого-то времени, поскольку экономика развивалась стабильно и обществу в целом всё было по душе, Андрей Ляпчев мог позволить себе не обращать внимания на критиканов и не обращал. Однако имелись нюансы, пренебречь которыми при всем желании не получалось. Страну по-прежнему мучил «нёйиский синдром», люди, получив некоторую стабильность и даже доходец, вернулись к мыслям о высоком — в частности, и к теме «нас обобрали, обидели, мы такого не заслужили», то есть к вопросу о всё той же Македонии, а также и Добрудже.

И в этом смысле македонец Ляпчев, избиратели которого оказались «под игом», тоже страдал, пытаясь как-то убедить «великие силы» хотя бы соблюдать условия «похабного договора»: дать обещанный «экономический выход» к Белому (Эгейскому) морю, признать права болгарского меньшинства в Греции и прекратить сербизацию болгар за Вардаром. Но тщетно. Только репарации слегка снизили, а о прочем и слышать не хотели. Ни в европейских столицах, ни, соответственно, в марионеточной Лиге Наций. Зато и в столицах, и в Лиге Наций очень даже тревожились по поводу ВМРО, вовсю стрелявшей на югославской территории, в надежде хоть так запугать «сербизаторов», а главное, привлечь внимание держав к тому факту, что вопрос не закрыт.

Эффект был прямо противоположный: Организация быстро вырождалась в «корпорацию убийц», теряя всякое политическое лицо, что признавал и сам Иванушка. «Читаю про Ирландию, — не без тоски признавался он в письме кузену, — думаю о нас. Как политики мы, пожалуй, умерли, превратились в нож, нарезающий мясо для политиков, которые это мясо съедят, а нож выбросят. Плохо, плохо человеку быть ножом. Что же, видимо, такова наша судьба. Но без ножа мясо не нарежешь».

Согласитесь, честно. Вот только иметь дело с людьми, исповедовавшими такой подход, да еще и установившими тайные (но бывает ли в политике тайна?) контакты с нагло, поперек законным интересам традиционных «великих сил» возымевшим «балканский интерес» Римом, европейская дипломатия, естественно, не собиралась, полностью встав на сторону Белграда, которому, чего уж там, после разгрома «протогеровистов» было на что жаловаться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иная жизнь
Иная жизнь

Эта книга — откровения известного исследователя, академика, отдавшего себя разгадке самой большой тайны современности — НЛО, известной в простонародье как «летающие тарелки». Пройдя через годы поисков, заблуждений, озарений, пробившись через частокол унижений и карательных мер, переболев наивными представлениями о прилетах гипотетических инопланетян, автор приходит к неожиданному результату: человечество издавна существует, контролируется и эксплуатируется многоликой надгуманоидной формой жизни.В повествовании детективный сюжет (похищение людей, абсурдные встречи с пришельцами и т. п.) перемежается с репортерскими зарисовками, научно-популярными рассуждениями и даже стихами автора.

Владимир Ажажа , Владимир Георгиевич Ажажа

Альтернативные науки и научные теории / Прочая научная литература / Образование и наука
1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Основание Рима
Основание Рима

Настоящая книга является существенной переработкой первого издания. Она продолжает книгу авторов «Царь Славян», в которой была вычислена датировка Рождества Христова 1152 годом н. э. и реконструированы события XII века. В данной книге реконструируются последующие события конца XII–XIII века. Книга очень важна для понимания истории в целом. Обнаруженная ранее авторами тесная связь между историей христианства и историей Руси еще более углубляется. Оказывается, русская история тесно переплеталась с историей Крестовых Походов и «античной» Троянской войны. Становятся понятными утверждения русских историков XVII века (например, князя М.М. Щербатова), что русские участвовали в «античных» событиях эпохи Троянской войны.Рассказывается, в частности, о знаменитых героях древней истории, живших, как оказывается, в XII–XIII веках н. э. Великий князь Святослав. Великая княгиня Ольга. «Античный» Ахиллес — герой Троянской войны. Апостол Павел, имеющий, как оказалось, прямое отношение к Крестовым Походам XII–XIII веков. Герои германо-скандинавского эпоса — Зигфрид и валькирия Брюнхильда. Бог Один, Нибелунги. «Античный» Эней, основывающий Римское царство, и его потомки — Ромул и Рем. Варяг Рюрик, он же Эней, призванный княжить на Русь, и основавший Российское царство. Авторы объясняют знаменитую легенду о призвании Варягов.Книга рассчитана на широкие круги читателей, интересующихся новой хронологией и восстановлением правильной истории.

Анатолий Тимофеевич Фоменко , Глеб Владимирович Носовский

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука / Документальное