Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе

Но за что судить все-таки нашли. 15 ноября лично шеф объявил референдум по вопросу о «виновности всех предыдущих правительств в национальных Катастрофах», то есть в поражениях Болгарии во Второй Балканской и Великой войнах, а 19 ноября референдум уже и провели, по итогам — 60 процентов голосов — взяв «виновников» под арест. Бежать за границу успели немногие.

И начались суды, причем обвинение — лучшие юристы Райко Даскалова — не особо заморачивалось здравым смыслом. Ну да, Иван Гошев руководил кабинетом во время славной и победной Первой Балканской, а потом ушел в отставку. Ну да, профессор Данев не был уведомлен Фердинандом о начале войны, а когда узнал, велел немедленно прекращать. Ну да, Александр Малинов всю Великую войну просидел в оппозиции, а став премьером, тотчас начал переговоры о перемирии с Антантой. И что? Всё равно — «виновники двух Катастроф». Шеф сказал: «хорек» — значит, хорек. И ша. 

«Гражданский арест» лидеров «Конституционного блока»

ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ ЛЕВИЗНЫ В ОРАНЖИЗМЕ

И в этот момент ранее монолитное руководство БЗНС дало трещину. Не роковую, еле заметную, но всё же. Появились «правые». Не те «правые», которые протестовали против «гомогенного» правительства, а новые, но с теми же опасениями. Дескать, это уже перебор, так нельзя, надо бы нажать на тормоза, как-то умерить аппетиты, по-честному разделив власть хоть с теми же меньшевиками, а еще лучше — и с кем-то из «умеренных правых». Ну да, чем-то придется поступиться, но зато ситуацию стабилизируем — и, кстати, представители Репарационной комиссии тоже так считают.

В общем, здраво. Умеренно, аккуратно, солидно и перспективно. Вот только совершенно без учета специфики времени и личностного фактора. Стамболийский, ярко выраженный харизматик с очевидным «комплексом мессии» и святой верой в безошибочность своей сверхидеи (в общем-то, в этом смысле клон Муссолини, да и не только Муссолини), ни о каком «разделе власти» даже в намеке слышать не хотел. В его понимании к рулю он пришел на срок, необходимый для «завершения своей миссии», то есть навсегда.

Но поскольку шеф, будучи неглуп, понимал зыбкость своей позиции, союзников он всё же искал, — и если шаг вправо» в его понимании был исключен, то о шаге «влево» можно было подумать, тем паче что «левое» крыло в БЗНС, и противовес «правому», тоже сформировалось и глашатаем его выступал Райко Даскалов — человек, которому шеф не просто очень доверял, но считал его «самым надежным и бескомпромиссным» из всех своих соратников.

Судя по всему, так и было, с поправкой разве лишь на то, что бывший «главнокомандующий» Солдатского восстания 1918 года, помимо прочего, не видел берегов и не имел никаких комплексов, зато власть любил безмерно — больше, чем деньги, которые тоже очень любил, и, возможно, даже больше, чем сам шеф. Тот факт, что в Болгарии всё еще существует «гнилая демократия», он полагал «дурацкой ошибкой», всякого рода дебаты — «пустым трепом», а идеал видел в «оранжевом терроре» (ага, по образцу «красного террора» большевиков, которых уважал бесконечно). Своим кумиром Даскалов считал Феликса Дзержинского, мечтал о формировании Красного Креста — копии ВЧК — ради построения «государства нового типа», основанного на диктатуре «передового сословия», которым, конечно, являлось в его понимании крестьянство (впрочем, он не видел худа в том, чтобы привлечь пролетариат в качестве попутчика и «воспитуемого союзника»). Исходя из этого, политик уже в 1921-м установил неформальные отношения с коммунистами, а через них — и с Москвой, на уровне как Коминтерна, так и ГПУ.

Идеи свои он от шефа не скрывал, даже настаивал на их скорейшем воплощении в жизнь и, более того, даже подталкивал Стамболийского, тяготевшего скорее к Европе, время от времени организуя как бы покушения то на себя, то на кого-то из близких соратников шефа и вслед за тем сообщая о «страшном заговоре», который без «оранжевого террора» не подавить.

Вот только в сфере шоу Даскалов всё же был не профи, а кустарем (профи водились только в ВМРО «автономистов», да еще среди анархистов, а эти ребята были заклятыми врагами БЗНС и лично Даскалова). Поэтому «акты террора» сводились к фарсу. То бомба не взрывается (хотя в истории ВМРО такого не случалось), то «террорист», стреляя в упор, промахивается (что в исполнении людей Александрова вообще было невозможно), то еще что-то. А в результате шеф — человек, повторюсь, неглупый и евроориентированный — на все призывы неизменно отвечал чем-то в духе «уймись, дурак!».