Постмортем

— Ха! — грустно усмехнулся Тальф. — Если бы всё было так просто. Я не знаю, как это делается. И в интригах я Вильгельму уж точно не противник. А дружба… — он скривился, вспомнив фразу: «Ты мой подданный». — Не думаю, что её можно использовать.

— Прошу, не отбрасывайте эту идею сразу. Я постараюсь помочь, чем смогу. Только добившись расположения королевы мы сможем вернуть то, что отобрал у нас Вильгельм.

— Вернуть, говорите… Заманчиво.

— Более чем. Подумайте, магистр, это действительно нужно. И если вас волнует этическая сторона, вспомните, что её величество не стеснялась пользоваться вашими услугами.

— Да-да, — рассеянно ответил юноша, глядя в окно. На площади, по самому её краю, прижимаясь к стенам домов, будто гвардейцы, торчавшие в центре площади, болели чем-то жутко заразным, осторожно шёл единственный колдун.

— Магистр!

— А? — встрепенулся Тальф. Ректор говорил что-то, но что именно — он прослушал, отвлекшись на собственные мысли.

— Есть ещё кое-что. На этот раз приятное. Возьмите.

— Что это? — в ладонь настороженного некроманта лёг предмет, который авторы недавно вошедших в моду дешёвых романов, печатавшихся на полупрозрачной бумаге, называли «увесистый кошель».

— Золото.

Настороженность только усилилась. Тальф развязал шнурок. Из кошеля на него смотрели чистенькие, ровные и новенькие монеты с хорошо узнаваемым профилем Жози — не меньше сотни.

— Это же… — юноша не мог поверить. — Это же целое состояние! Это точно мне?

— Точнее некуда, — с особенной теплотой улыбнулся Кассиан.

— Но за что?..

— Это часть золота, которое Вильгельм выделил для ремонта замка.

— Но при чём тут я? — насупился юноша. Вопрос был излишним — он мгновенно догадался что к чему.

— Считайте это вознаграждением за лояльность.

Тальф протянул кошель обратно:

— Я не возьму.

Кассиан снова улыбнулся, как дедушка, наблюдающий за первыми, ещё совсем неуклюжими шагами любимого внука.

— Думаете, они вам не пригодятся?

— Думаю, да. К тому же, боюсь, если Вильгельм узнает, что мы присвоили себе часть денег, то явно не обрадуется.

Улыбка перешла в добрый смех.

— А вы думаете, он не взял ничего себе?.. Это часть договорённости, магистр. И его доля значительно больше, чем наша.

Слова о договорённости застали Тальфа врасплох.

— В смысле — договорённости?

— В том смысле, что смету мы составляли с Вильгельмом вместе и заложили в неё расходы на оплату нашего с вами труда. Так что не отказывайтесь, это не воровство.

Тальф молчал. Это было неожиданно.

— Ну так как?

Он помотал головой:

— Не знаю.

— Возьмите. Считайте это ещё одним моим советом. В нынешней ситуации не стоит пренебрегать деньгами, вы никому не сделаете хуже, если возьмёте их, и не улучшите ничью участь, если откажетесь. К тому же вы можете потратить это золото на обустройство своих покоев в Мрачном замке. В этом случае получится так, что золото всё-таки дошло до цели.

Последняя мысль показалась здравой.

Тальф убрал кошель в карман.

— Да, пожалуй, обустроить покои — это можно.

Вернувшись домой затемно, Тальф не узнал особняк магистра.

В саду впервые за несколько лет горели магические светильники в бронзовых черепах, окна дома ярко светились, и в них мелькали тени — очень много теней.

Не успел магистр открыть ворота, как к нему бросилась белёсая тень — будто оживший клочок тумана. Клочок негодовал, вздымал бледные руки к тёмному небу и завывал на все лады.

— Что случилось? — спросил его Тальф.

— У-у-у!

— Борислав?

— У-у-у-у-у! У-у-у-у-у! — взвыл садовник и юноша понял, что угадал.

— Я поговорю с ним.

— У-у-у-у-у-у! — из воздуха соткались призрачные цепи и загремели ржавыми звеньями.

— Всё будет хорошо, успокойся.

Борислав в гостиной давал указание мёртвой горничной в белом фартуке и чепце:

— Проверь подвал. Собери там пыль, паутину и осколки стекла, которые валяются в углу, у ящиков. И ототри там же пятно с пола — что-то сладкое разлилось, я чуть не прилип когда ходил смотреть.

Горничная кивнула и удалилась.

Сверху спустились два мертвеца — один со стремянкой, а второй с ящиком инструментов.

Тальф проводил их глазами и перевёл восхищённый взгляд на своего нового помощника. Лица мёртвых обычно ничего не выражали, но по полуулыбке было ясно, что Борислав гордится сделанным.

— Вот это да! — юноша развёл руками. Он уже давно не видел дом таким светлым, чистым и уютным. На мебели ни пылинки, на креслах новые покрывала, горит камин, на столе — ваза со свежими цветами. В кресле, на мягкой подушке лежал кверху животиком довольный Клаус:

— О, ты вернулся! Привет.

Из столовой вышел покойник в поварском колпаке.

— Ужин будет готов через десять минут, — доложил он Бориславу. — Прикажете подавать?

Тот переадресовал вопрос магистру:

— Вы голодны, мастер?

Тальф улыбнулся:

— Зверски.

Повар удалился.

— Как тебе удалось?.. Всё это — и всего за день! Невероятно.

— Благодарю, мастер, — Борислав склонил голову. — Я старался.

— Это что, картины? — почему-то это особенно удивило Тальфа: он уже успел забыть, что на стенах дома можно было увидеть что-то помимо светлых квадратов и паутины.

— Да, мастер. Они нашлись на чердаке.

— А все эти слуги — кто они?