Читаем Постчеловек: глоссарий полностью

«Мы обожаем есть телятину, ягнятину, говядину, антилоп, фазанов или рябчиков, и мы не выбрасываем их «останки». Мы одеваемся в их шкуру и украшаем себя их перьями. Как китайцы, мы поглощаем утку, не выбрасывая ни кусочка; мы целиком съедаем свинью – от головы до хвоста; мы укрываемся шкурами этих животных, их опереньем, их кожей. Люди в одежде живут внутри животных, которых они поглотили. И то же самое с растениями».

Serres, 2007: 10

Согласно Серру, не потребительная и не меновая, но злоупотребительная стоимость движет человеческой экономикой, основанной на затягивании паразитических цепей. К этому можно прибавить, что самая совершенная из этих цепей называется капитализмом: это религия, в которой жертвоприношение животных в основном заменили массовой, промышленной бойней.

Неудивительно, что эпоха человеческой деятельности на земле, в последнее время известная как антропоцен, характеризуется постепенным вымиранием других живых существ. Это особенно характерно для капиталистического модерна. Исчезновение животных в ходе последних двух столетий отмечал Джон Берджер, утверждающий в своем эссе «Зачем смотреть на животных?», что процесс этот идет параллельно с появлением зоопарков: «Публичные зоопарки появились в начале периода, в течение которого животным предстояло исчезнуть из повседневной жизни» (Berger, 2009: 30; Берджер, 2017: 52). Согласно Берджеру, «Эта историческая утрата, памятником которой стоят зоопарки, для культуры капитализма уже невозместима» (Ibid.: 37; там же: 64). Все больше животных уходят, одно за другим, оставляя человечество с домашними питомцами и игрушками. К этим поразительным наблюдениям Акира Мидзута Липпит добавляет, что, по сути, «они никогда не исчезают полностью, а скорее, продолжают существовать в состоянии „постоянного исчезновения“». Их существование становится призрачным, или «Выражаясь в сверхъестественных терминах, современный мир находит животных в состоянии витания в мире нежити» (Lippit, 2000: 1).

Когда исчезнет последнее животное, солнце умрет и больше не встанет.

См. также: А-человеческое; Одушевленности; Анимизм; Анимизм (Limulus); Биос; Постанимализм; Урбанибализм.

Оксана Тимофеева(Перевод Екатерины Хмелинской)<p>З</p><p id="x42_sigil_toc_id_9">Зеленые/инвайронментальные гуманитарные науки</p>

С самого начала 2000-х сложился прочный научный консенсус о необходимости междисциплинарного поля для рассмотрения сложных общественных отношений, затрагивающих как природную, так и искусственно созданную окружающую среду (Braidotti et al., 2013; Dolphijn, 2013). Этот вовремя прозвучавший «призыв к оружию» совпал с ростом озабоченности по поводу влияния антропогенной деятельности на глобальную окружающую среду. В 2000 г. нобелевский лауреат Пауль Крутцен и биолог Юджин Стормер назвали нынешнюю геологическую эпоху антропоценом (Crutzen and Stoermer, 2000: 17), чтобы подчеркнуть роль человечества в геологии и экологии. В своей короткой статье Крутцен и Стормер предсказали, что если не произойдет никакой масштабной катастрофы, то человек останется главной геологической силой на протяжении грядущих тысячелетий и даже миллионов лет. Исходя из этого, они призвали научное сообщество к развитию «всемирной стратегии, ведущей к поддержанию устойчивости экосистем перед лицом потрясений, спровоцированных человеком» и к «интенсивным исследовательским усилиям и мудрому применению знаний, приобретенных в ноосфере» (Ibid.: 18)[36].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е
100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е

Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910‐х, нонконформизма 1940–1980‐х, искусства новой реальности 1990–2010‐х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010‐х годов, – это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева – кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Екатерина Алексеевна Андреева

Искусствоведение
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги