Post scriptum

Пытаясь вслушаться в голос жены, забывшей ему сказать то, что никакого отношения не имело ни к тому злополучному утру в химической лаборатории, ни к внезапно обступившим его со всех сторон попрошайкам, пытающимся протяжными приставучими голосами что-то заработать, Али медленно продвигался, умудряясь одной рукой раздавать приготовленную милостыню, а другой придерживать у уха миниатюрную трубку. Голос Паолы пропал на мгновение, затем появился вновь.

– Я должна уже идти…

Давно немытое и небритое лицо со смешно торчащими ушами, отпихнув остальных, слегка покачиваясь на нетвердых ногах, выдохнуло в лицо недельным перегаром:

– Христос воскресе!

– … скоро прием начинается, – продолжила Паола.

Попрошайки затолкали пьяненького мужичка. А мордастая баба в цветастом платке, плюнув в его сторону, крикнула:

– Вон-а, срамота! С Пасхи и не просыхает, прости мя, Хосподи!

В трубке что-то щелкнуло.

– Я уже переговорила с Матиасом, – донеслись до Али слова Паолы, перебиваемые нытьем женщины в цветастом платке.

– Помохи, мил чялвек, Хаспоть тя и нахрадит.

– Хорошо, – сказал Али Паоле, задумчиво разглядывая крепкие щеки просящей милостыни женщины.

– Че, хорошо-то? – не поняла нищенка.

– Что? – переспросила Паола.

– Это я не тебе, – заторопился Али.

– Где ты, Ал?

– Подай, подай…дай, дай…помохи, помохи, – настаивали осмелевшие нищие, уже слегка потягивая его за полу пиджака.

Али стало душно. Он постарался сделать глубокий вдох. В трубке что-то щелкнуло.

– В парке, – сказал он Паоле. – Я же…

Он вдохнул еще раз всей грудью воздух и осекся от боли, резко полоснувшей по груди. Легкий пот покрыл его лицо. Медленно переставляя ноги, он поплелся в сторону ближайшей скамейки, все еще прижимая трубку к уху. Нищие постепенно отстали от него, вернувшись на свои места. Осталась одна в цветастом платке, которая следовала за ним по пятам, упорно повторяя:

– Помохи, мил чялвек, помохи…

Стараясь не обращать на нее внимание, Али сел на скамейку, положив мобильный телефон рядом. Нащупал на специальном кожаном ремне пристегивающийся «кармашек», из которого вытянул миниатюрную деревянную коробочку и, вытряхнув из нужного отсека белые шарики, поспешно заглотал их. Нищенка замолчала, внимательно наблюдая за ним.

– Ал! Ал!

– Пока, Паола, я перезвоню тебе, – сказал Али, снова поднеся трубку к уху.

– Что с тобой? Тебе плохо?

– Нет, нет, просто вдруг… устал. Перелет, наверное, все еще сказывается.

– Пожалуйста, будь осторожен!

– …

– И с людьми тоже!

– Да, да…

– Я перезвоню тебе.

– Хорошо.

– Матиас сказал, чтобы мы не беспокоились. Все будет хорошо, Ал!

– Хорошо. Пока, Паола.