97. Знаете, молодежь, откуда происходят легенды о людях с собачьими головами? Древние мореплаватели плавали вокруг Африки и видели собакоголовых обезьян – гиббонов, которые, будучи очень любопытными, стадами выбегали на берег, но при приближении человека скрывались. [В другой раз говорил о гамадрилах.]
98. Клад греческих монет в Венесуэле и финикийская надпись во Флориде, которая может быть прочитана только методом Рас-Шамра, говорят о контактах между Старым и Новым Светом в античную эпоху[374].
99. У нас были три наиболее солидных знатока греческого языка: Сергей Петрович Кондратьев, Сергей Иванович Соболев[375] и Сергей Иванович Радциг.
100. Лев – животное не африканское, а евроазиатское. В древности львы водились на территории всей Европы и даже Германии.
101. Соломон Яковлевич Лурье родился в Могилёве: от этого происходит множество его отрицательных черт. Видите ли, до революции допуск евреев в столицы был затруднен, поэтому, чтобы проникнуть в Петербургский университет, Лурье принял христианство. Это было отрицательное явление в нашей историографии.
102. Лурье было чуждо чувство патриотизма, вследствие чего он в своих трудах ссылался только на работы зарубежных ученых.
103. Ксенофонт писал на койне![376]
104. Катон Старший – типичный, кулацкого типа, хозяин.
Приложение 2
[Из бесед с Аристидом Доватуром][377]
«Откупщиков[378] на кафедру не обращает внимания, т. к. рвется в членкоры. Занимается общим языкознанием и не говорит ни на одном языке».
«Тронский[379] был сыном раввина и всегда писал в анкетах, что отец его был народным учителем[380]. Альтман тоже [381]».
«Лурье[382], чтобы попасть в университет, принял христианство по лютеранскому обряду, а после революции вернулся в лоно синагоги[383], для чего в минской синагоге была совершена следующая церемония: Лурье лежал на полу, в него плевали и били ногами, а потом произнесли формулу прощения».
Фед. Ал. Петровский[384] сказал А.И.: «Аверинцеву [385] можно многое прощать, ибо он ὀλιγόχρονος – долго он не проживет».
«Московские пророки»[386].
«Позитивная наука, а не ветхозаветные пророчества».
А.И. поступил в Московский университет, где какой-то студент остерегал его от записи в группу С.П.Гвоздева[387]. Он перевелся в Саратов сразу, т. к. в это время там открылся университет, контингент которого составила бежавшая от голода ленинградская профессура.
Два года занимался египтологией у профессора Баллода[388], который позднее перебрался в Латвию, а оттуда бежал с немцами[389]. Будучи в Риге, А.И. решил о нем навести справки, но сразу ему выкрикнули: белогвардеец et cet.
Отец описан у Солженицына [в романе] «Август четырнадцатого» – полковник Доватур, сдающий Найденбург немцам[390].
Вследствие этого 2 года А.И. находился в ссылке в Саратове, 10 лет – в заключении и 8 лет жил в Луге, без права приезда в Ленинград[391]. Ему говорили, что его отец служит у Гитлера, хотя на самом деле он давно умер.
Несколько лет А.И. проработал в Публичной библиотеке в Отделе рукописей[392].
«Не так давно, когда приезжали немецкие классики, кто-то из них заметил, что хотя Вильгельм[393] и Гитлер очень не любили древние языки и стремились истребить классическую филологию, классическое образование не упало. На это Яков Маркович Боровский[394] заметил, что то, что не удалось Гитлеру и Вильгельму, удалось доблестному советскому народу, руководимому коммунистической партией.
Вслед за этим со стороны администрации последовали выговоры Откупщикову и другим партийным деятелям и изгнание Якова Марковича из университета».
Я.М.Боровский: «Высокие идеалы советского правительства выражаются такими низменными символами, как серп и молот».
«Ларин долго был деканом филологического факультета[395]. В своих трех специальностях – русской филологии, общего языкознания и литовской филологии – он был равно образован.
В 1953 году, выступая на собрании окончивших факультет, он заметил, что им выпала большая удача кончать университет, когда пала кровавая диктатура Сталина, что привело в ужас факультетских партийных деятелей. Потом он сказал, что у ныне выпущенных, как и у всех следующих, будут враги, что неминуемо. Это привело в ужас уже не партийную организацию, а чопорного Проппа[396]».
«Жена Ларина после войны стала страдать странным психозом – она не могла проходить под подворотнями, поскольку во время войны они рушились».
Вчера, 29 июля 1975 года, А.И. проводил беседу с поступающими на кафедру классической филологии и говорил о том, что знать язык и говорить, скажем, по-английски, как англичане, еще совсем не значит быть филологом.
В этом году А.И. будет читать географию Греции и вести греческий язык на 1-м курсе.