Пост-капитан

— Говорят, у вас мраморная ванна, доктор Мэтьюрин? Должно быть, это очень удобно, в таком-то климате.

— Определённо, мэм. Я предполагаю, что она визиготская[67].

— Не мраморная?

— Визиготский мрамор, дражайшая мадам — из баптистерия, разрушенного маврами.

— Так у вас замок?

— О, всего лишь небольшое поместье. Я поддерживаю в порядке одно крыло, чтобы наезжать туда время от времени.

— Для охоты на дикобразов, конечно?

Стивен поклонился.

— И для сбора ренты, мэм. В некоторых смыслах Испания более прямолинейная страна, чем Англия, и, когда мы в тех краях называем арендную плату «непомерной», то это означает именно непомерную плату — ведь мы взимаем деньги даже за пользование инструментами.

Джек нашёл Диану в буфете, где прежде разговаривал с Каннингом. Каннинга с ней уже не было, но его место заняли ещё два армейских офицера. Она не протянула Джеку рук, потому что в одной держала бокал, а в другой — пирожное; но приветствовала его так же радостно, весело и непритворно, как и Стивена: даже, пожалуй, теплее, поскольку покинула свой кружок, чтобы побеседовать с ним — сотня быстрых, вдумчивых вопросов — а затем сказала:

— Как нам недоставало вас в Мейпс, Обри — как мне вас не хватало! Кучка заточённых вместе женщин, раскладывающих крыжовник по бутылкам, Боже сохрани. Так, с наветра подходит этот противный мистер Докинс. Нам нужно пойти посмотреть на новую картину леди Кейт. Вот она. Что вы о ней скажете?

Было ясно, что Магдалина ещё не раскаялась. Она стояла на набережной на фоне синих руин; синий цвет, игравший разными оттенками на её платье — то ярче, то тусклее — переходил с него на море, отражался в золотых блюдах, кувшинах и чашах, сваленных в кучу на пурпурной ткани; лицо её выражало лёгкое самодовольство. Её синее одеяние развевалось — свежий ветер, при таком берут два рифа на марселях — открывая прозрачную белую тунику, сквозь которую просвечивали роскошные бёдра и пышная, но крепкая грудь. Джек долго пробыл в море, и это привлекло его внимание; тем не менее он почти тут же отвёл свой пристальный взгляд и стал изучать прочие части картины, прикидывая, что бы сказать такого подходящего к случаю, а то и остроумного. Ему страстно хотелось выдать какое-нибудь тонкое и оригинальное замечание, но ничего не вышло — возможно, день выдался слишком насыщенный — и пришлось прибегнуть к «Очень красиво — такая синева». Но тут ему на глаза попалось маленькое судно в левом нижнем углу картины, что-то вроде пинки — она шла в гавань против ветра, но, судя по направлению, в котором развевались одежды дамы, было очевидно, что её паруса обстенит, как только она обойдет мыс.

— Как только она словит бриз с суши, у них начнутся неприятности, — сказал он. — Повернуть оверштаг она не сможет — с этими неудобными латинскими парусами, а места, чтобы повернуть через фордевинд, здесь нет — так что их как раз и выбросит на подветренный берег. Бедолаги. Думаю, их дело безнадёжно.

— Мэтьюрин мне сказал, что именно это вы и скажете, — воскликнула Диана, сжав его руку. — Как он хорошо вас знает, Обри.

— Ну, не надо быть Нострадамусом, чтобы предвидеть, что скажет моряк, когда увидит подобную адскую лохань, которую несёт под ветер. Но Стивен, конечно, премудрая шельма, это точно, — продолжал он; к нему возвращалось хорошее настроение. — И большой знаток искусства, несомненно. Я же в живописи ничего не понимаю.

— Я тоже, — сказала Диана, всматриваясь в картину. — Похоже, дела у неё идут прекрасно, — усмехнулась она. — Недостатка в поклонниках нет. Идёмте, посмотрим, удастся ли нам добыть мороженого. Я умираю от жары, и вообще устала.

— Взгляните, как вызывающе Диана зачесала вверх волосы, — заметила миссис Уильямс, когда они проследовали мимо, направляясь в большую гостиную. — Специально чтобы привлекать внимание. Вот бы София посмотрела, как она тут бесстыдно разгуливает с бедным капитаном Обри. Прямо-таки вцепилась в его руку, подумать только.

— Расскажите, что вы собираетесь делать? — спросила Диана. — У вас всё уладилось? Мы увидим вас в Сассексе?

— Не знаю, — сказал Джек. — Видите того человека, что прощается с леди Кейт? Да вы его знаете — он вот только недавно разговаривал с вами. Каннинг.

— И?

— Он предложил мне командование… командование приватиром, частным военным кораблём — тридцатидвухпушечным фрегатом.

— О, Обри, это замечательно! Приватир — это ведь именно то, что вам нужно… я что-то не то сказала?

— Нет. Нет, вовсе нет — добрый вечер, сэр — это был адмирал Бриджес. Нет, просто само слово — приватир... Но, как мне всегда говорит Стивен, не следует быть в плену у слов.