Пост-капитан

В лице и глазах Джека, когда он обернулся к дамам, явственно светилось восходящее к зениту солнце. По закону общественной метафизики сияние, исходящее от великого человека, оставило на нём свой след — так же, как и возможность лёгкого обогащения, обещанного молодым Каннингом. Он почувствовал, что владеет ситуацией, как бы она ни складывалась, несмотря на волков, рыщущих снаружи; его спокойствие удивило его самого. Какими были его чувства под слоем этой вовсю бурлящей радости? Он не мог разобрать. Столько всего произошло за последние дни — его старый мундир всё ещё пах порохом — и продолжало происходить, что он не мог определиться с чувствами. Иногда в сражении получаешь удар: это может быть смертельная рана, может просто ссадина, царапина — сразу не скажешь. Он оставил эти попытки и обратил всё своё внимание на миссис Уильямс, попутно про себя отметив, что миссис Уильямс из Сассекса и даже из Бата была совсем другим существом, нежели миссис Уильямс в аристократической лондонской гостиной: здесь она выглядела провинциально и немодно, да и Сесилия тоже, надо признать, с её оборочками и мелко завитыми кудряшками — хотя она на самом деле добрая и милая девушка. Миссис Уильямс об этом смутно догадывалась; она имела вид глупый, неуверенный и почти подобострастный, хотя Джек ощутил, что высокомерие тут тоже где-то недалеко. Заметив, что лорд Мелвилл был очень любезен, настоящий джентльмен, она сообщила Джеку, что читала о его освобождении в газете: она надеется, что его возвращение означает, что у него всё хорошо — но как случилось, что он оказался в Индии? Она-то сначала поняла так, что он отправился на континент вследствие некоторых… словом, на континент.

— Так и было, мэм. Мы с Мэтьюрином поехали во Францию, но этот подлец Бонапарт чуть нас не сцапал.

— Но вы же вернулись на ост-индском корабле? Я читала в газете — в «Таймс».

— Да. Он зашёл в Гибралтар.

— А, понимаю. Итак, тайна раскрыта: я знала, что рано или поздно доберусь до сути.

— Как поживает милый доктор Мэтьюрин? — спросила Сесилия. — Надеюсь, мы увидим его.

— Да-да, как дорогой доктор Мэтьюрин? — сказала её мать.

— Очень хорошо, благодарю вас. Он был в той комнате минуту назад, беседовал с главным медиком флота. Он замечательный друг: нянчился со мной, когда я так чертовски простыл в горах, и поил меня лекарствами по два раза в день, пока мы не прибыли в Гибралтар. Без него я бы до дома не добрался.

— Горы, Испания, — сказала миссис Уильямс с явным неодобрением. — Вы меня туда не затащите, вот что я вам скажу.

— Значит, вы путешествовали по Испании? — сказала Сесилия. — Наверное, это было ужасно романтично — руины, монахи?

— Да, руины с монахами там были, — ответил Джек, улыбаясь ей. — И ещё отшельники. Но самое чудесное, что я там увидел — это Гибралтарская скала в конце пути, похожая на льва, вставшего на дыбы. Это, и ещё апельсиновое дерево в замке Стивена.

— Замок в Испании! — вскричала Сесилия, хлопая в ладоши.

— Замок! — воскликнула миссис Уильямс. — Чепуха. Капитан Обри имеет в виду просто домик с таким причудливым названием, дорогая.

— Нет, мэм. Замок, с башнями, зубчатыми стенами и всем, что полагается. И мраморной крышей. Единственная причудливая вещь там — это ванна прямо возле винтовой лестницы, гладкая как яйцо — тоже мраморная и вырезана из цельного куска — потрясающе. А апельсиновое дерево росло во дворе, окруженном аркадами, как в монастырях — и там росли одновременно апельсины, лимоны и мандарины! Зелёные плоды, спелые плоды и цветы — все одновременно, и такой аромат. Вот это романтика, вам бы понравилось. Апельсинов было немного, пока я там гостил, а вот лимоны — каждый день. Я съел, должно быть…

— Надо понимать, доктор Мэтьюрин — человек состоятельный? — воскликнула миссис Уильямс.

— Точно, мэм. Потрясающее поместье в горах, там, где мы их перешли; овцы-мериносы…

— Овцы-мериносы, — повторила миссис Уильямс, кивая — она знала, что такие твари действительно существуют — кто бы ещё мог давать мериносовую шерсть?

— …Но его основные владения южнее, возле Лериды. Кстати, я не спросил о миссис Вильерс — как это невежливо с моей стороны. Я надеюсь, у неё всё хорошо?

— Да, да, она здесь, — не называя Диану по имени. — Но я думала, что он просто корабельный хирург.

— В самом деле, мэм? Тем не менее он — человек довольно состоятельный, к тому же доктор медицины — его очень высоко ценят в…

— Тогда как же он стал вашим хирургом? — спросила она в последнем приступе подозрительности.

— Разве есть лучший способ поглядеть мир? Просторно, удобно, и за всё платит король.

Это было более чем убедительно. Миссис Уильямс на какое-то время примолкла. Она слышала что-то о замках в Испании, но не могла припомнить, хорошо это или плохо: но точно что-то одно из двух. Вероятно, хорошо, судя по тому, как любезен был лорд Мелвилл. О да, очень хорошо — определённо очень хорошо.

— Я надеюсь, он нас навестит… то есть, вы оба нас навестите, — сказала она наконец. — Мы остановились у моей сестры Пратт на Джордж-стрит. Номер одиннадцать.