Последний сын графа

– Откуда мне знать, как это происходит у проституток?! – ее румянец рассыпался малярийными пятнами по лицу и шее. – Спроси Лизель, или саму эту маленькую шлюху! Я вышла замуж девственницей! Вышла замуж за холостого, на тот момент, мужчину. Чтобы рожать наследников, а не для этого вот всего. И я не валялась по постелям всех твоих, по очереди детей, чтобы иметь такой опыт!

– Я думаю попросить ее стать первой женщиной Рене, – сказал Себастьян таким серьезным тоном, что Марита чуть не сшибла вазу.

Взяв себя в руки, Марита рассеянно осмотрела платье. Ткань потемнела там, куда попали брызги воды. И женщина почувствовала, как на глазах опять выступают слезы. Мир был несправедлив к матерям. Миром всегда заправляли шлюхи, за которыми, забыв обо всем, как лемминги шли мужчины. Шли, позабыв про дом и про жен. Позабыв про стыд и про совесть.

Сперва она думала, что Верена – жертва. Такая же, как она сама. Думала, что девочка просто не понимает на что идет, желая лишь одного – отомстить Филиппу. Жизнь быстро сняла с нее розовые очки. Верена была не жертвой, она сама была хищницей. И энтузиазма, над которым завистливо посмеивались молодые горничные, у нее хватало. Неудивительно, что этот дурак мгновенно потерял голову.

Хотя… Видит бог, она никогда крепко не держалась.

Удивительно то, что Себастьян был уверен, что если он доволен, счастлива и девчонка, которую так грамотно и так вовремя подложили ему в постель. Кому они врали? Никому в мире не нужен секс во время поздней беременности. Эти слишком легкие роды – прямое следствие. И они еще дадут о себе знать потом.

– Если тебе так приятно говорить вслух подобные мерзости, – произнесла Марита медленно, – продолжай. Ответа ты не получишь.

– Когда Верена ушла, я спустил кучу денег на проституток, – словоохотливо поделился муж. – Они притворялись, как в театральной студии. Все-таки, дорогие девушки. Старательные, умеют кучу всего… Но, черт, с ней все по-другому. То ли у Ви какая-то особая школа, с подачей смазки в нужных местах, то ли ей в самом деле нравился. Какая же ты лживая, тварь. я все делал, чтоб тебе было хорошо. А ты всеми силами саботировала мое собственное счастье. Ради чего, Марита? Чтоб я просто был так же несчастен, как была ты?

Марита напряглась, продолжая подрезать стебли. Какое-то время в гостиной было тихо. Лишь хруст подрезаемых стеблей, лязг ножниц и тихий стук обрезков, которые она клала на поднос.

Так и не дождавшись ответа, Себастьян заговорил о другом.

– Мне звонили из комитета по спасению яиц галапагосских игуан от африканских пингвинов, или что-то подобное. Напомнить, что мы должны выкупить места… Я объяснил, что мы в трауре и прийти не сможем.

Она сдержалась и в этот раз. Все-таки, силы воли ей было не занимать.

– В таком случае, я позвоню им сама и скажу, что ты неправильно понял.

– Неважно. Деньги у тебя есть, трать на что хочешь. Хоть на личинки редких тараканов. Лично я в трауре по своему дяде и собираюсь тратить деньги с умом.

– На шлюх, машины и лошадей! – горько сказала Марита.

Она уже многие приглашения отклонила, якобы из-за траура. На самом деле, из-за него. После той сказки, в которую поверили слишком многие, ей не хотелось выходить в свет. Она понимала, Верена так просто не отпустит его. И понимала, что ей захочется выходить с ним в люди.

Тогда… тогда она заплатит за все сполна.

Не Марита устанавливала правила, она лишь следовала им. И никогда Верене никогда не занять достойного места. Она-то думает, что мир за стенами Штрассенберга ждет, чтобы аплодировать новой и молодой графине. Что же, пускай идет. Она еще узнает, насколько злы бывают взрослые женщины. И… как болезненно умирают мечты.

Марита отложила ножницы.

– Если не хочешь идти со мной, пригласи Верену. Этот вечер важен и одному из нас необходимо там быть.

Себастьян перестал крутить на пальце кольцо и посмотрел на жену.

– После того, как все поверили в нашу сказку? В легенду, которую ты так тщательно и кропотливо вылепила, притворяясь, что ты мой друг?.. Умна, признаю. Довела бедную маленькую дурочку до истерики, заставила ее верить, будто я разлюбил ее и теперь предлагаешь вывести ее в свет… Это гениально!

– Не понимаю, о чем ты.

– Ты понимаешь. Все! Пока я вел себя, как дурак, пытаясь и тебе подарить то счастье, в котором нуждалась ты, я создавал тебе репутацию… И, если я выведу Виви в свет, ее просто разорвут… чего ты, собственно, хочешь. Теперь я очень нескоро смогу с ней выйти, если вообще смогу. Это действительно так, но… ты упустила из виду одну деталь. Ты вылепила репутацию не только себе.

– Что бы ты не устроил, себя ты похоронишь вместе со мной.

– Не будь так уверена, дорогая, – он легким движением поднялся со стула. – Когда я с тобой закончу, ты носу не высунешь из этого склепа.

Марита едва заметно нахмурилась.

– Куда ты опять собрался?

Он рассмеялся, пока по ее лицу шли пятна. Рука, державшая ножницы дрожала.

– Подавать на развод.

– Ты не посмеешь!

– На твоем месте, – Себастьян встал и одернул пиджак, – я отказался бы от ужина по спасению ящериц…

Подумай о своем, личном

Себастьян: