Последний сын графа

– Мужчины всегда способны на что-то новое, – она сложила на груди руки и посмотрела на Себастьяна в упор. – Позволь дать тебе совет. Если твоя Марита не может спать с тобою, как девочка, разверни ее мордой вниз и люби, как мальчика!

– Что ты несешь? – Себастьян невольно повысил голос.

– Оставь мою Ви в покое! – прошипела Лизель. – Возвращайся к своей жене.

– О, да ты никак вспомнила, что у меня есть жена? В начале тебя это совершенно не волновало.

– В начале я полностью доверялась Мартину, – обрубила она. – Кроме того, в начале, ты даже думать не хотел, чтоб спать с Ви. Требовал, чтобы мы оплодотворяли ее искусственно. Бесконтактным способом, так сказать.

Себастьян выдохнул, не без стыда припомнив переговоры.

Как бил кулаком то в грудь, то о стол и кричал, что никогда он на все это не пойдет. Что это – даже для Штрассенбергов слишком! Класть его в постель с девушкой, которую он крестил и помнит еще ребенком.

Лизель молча улыбалась себе под нос, а Мартин смеялся в голос.

– Смотри-ка, граф Штрассенбергский изволит комплексовать. Официантка сказала, что он недостаточно молод.

– Давай, еще уборщиц опросим, – бросила та.

Себастьян едва сдержался. Да, он комплексовал. Из-за того, что оказался недостаточно хорош! Для официантки. И он не собирался углублять проблему, ложась с девчонкой, которая могла его сравнивать с одним из его же молодых сыновей.

– Верена любит Филиппа, – обронил граф.

– Когда мы говорили о свадьбе, ты употреблял слово «ненавидит», – парировала Лизель. – Ты знаешь, я бы еще поняла, если бы Верена бегала по дому и истерила, что мы собираемся свести ее с таким стариком. Но она, как раз и не бегает, Себастьян. В чем твоя проблема? Только не говори мне, что она не твой тип. Это Фердинанд может так сказать. Не ты!

…Граф провел по лицу ладонью.

– Я идиот, – сказал он. – Я в самом деле старею… Пока я был счастлив сам и верил, что всех на свете могу сделать счастливыми, Марита обвела меня вокруг пальца. И меня и всех остальных. И, черт, я не знаю, что должен делать. Потому что мой дядя мертв, а сам я плохой стратег. Могу только отлупить ее и запереть в башне, но черт, мы века три не имеем армии. Полиция вытащит Мариту через три часа. Верена будет навещать меня в городской тюряге?

Лизель, потеряв на миг свое знаменитое спокойствие, вытаращила глаза. Затем опять взяла себя в руки и рассмеялась.

– Ах, Басти, – сказала она, беря его за руки. – Почему ты не рассказал мне раньше?.. Если бы мой Марти был хорошим стратегом, на кой бы ему…

Нужна была я?

Себастьян:

При виде мужа Марита составлявшая букет на столе, медленно опустила ножницы. Перед ней на большом подносе лежали свежесрезанные цветы и обрезки стеблей. Неоконченная композиция в вазе съехала, цветы поникли, как пьяные.

Себастьяна не было почти сутки, но муж и раньше мог загулять. Она ожидала увидеть следы похмелья, но… не увидела и сразу же напряглась. Трезвым, он мог быть лишь у одной женщины… Вид у мужа был напряженный.

– Что случилось? – с вызовом спросила Марита. – Она вернется к тебе?

Себастьян с раздражением посмотрел на женщину, родившую ему сыновей.

– Не хочет, – нарочито прямо, ответил он. – Такое чувство, замуж за меня вышла. Не хочет трахаться! Даже просто не хочет раздвинуть ноги и полежать часок с трагической рожей, как это делала ты.

Марита предсказуемо покраснела. На ней было бледно-голубое домашнее платье с белой отделкой по воротнику, которое ярко контрастировало с румянцем.

Взяв ножницы, она снова стала укорачивать стебли и составлять цветы в вазу.

– Я говорила тебе, что это все кончится, когда она получит ребенка. Возможно, если бы дядя Мартин не умер, они заставили бы ее притвориться вновь… Но теперь это все не имеет смысла. Ни одна женщина в самом деле не любит секс. Я говорила тебе: мы делаем это, чтоб нравиться вам, мужчинам. Теперь это просто ни к чему. У нее сын, свой долг она выполнила. Теперь даже ты не можешь прогнать ее из семьи.

Себастьян набычился; жена была настолько фригидной, что не поверила бы, даже увидев. Она ни черта не смыслила в удовольствии и глупо было прислушиваться к ее словам. Но он прислушался. Мало того, поверил! После смерти Мартина Верена задержалась недолго, но ему в голову не пришло, что причина совсем в другом. Пришлось пройти через целый строй похожих девах, чтоб прочувствовать разницу.

– А почему ты никогда не притворялась? – спросил он, пытаясь задеть жену еще крепче. – В постели? Почему ты притворялась везде, где угодно, только не там?

Марита дрогнула, отрезанный кусок стебля отскочил в сторону и свалился на пол, звонко бумкнув о стол. Нагнувшись, чтобы поднять его, жена на время скрылась из виду. Себастьян ждал, сложив пальцы рук шатром.

– Неважно! – наконец, вынырнула Марита.

– Мне – важно. Ведь я мужчина. Расскажи мне, будь так добра. Как это происходит у женщин, которые притворяются.