Последний сын графа

Очень хорошо притворялась!

– Просто Марита стала совсем другой, – выкрутился граф, но мысль уже сидела в его мозгу, как репейник. И Себастьян не мог ее удалить.

Марита притворялась другой, исподтишка доводя Верену. А он не видел. Был занят, как обычно, самим собой. Гордился, как замечательно все устроил: построил старую и маленькую жену.

– Меня ты даже на паршивое свидание ни разу не пригласил! – сказала Ви. – Все лишь ее одну, как она мне и обещала. Графиня только Марита, черт бы с ней. Но если я для тебя игрушка в постели, то играй со мной здесь! В моей постели, и в моем доме!

Себастьян спокойно переварил услышанное. Что ему нравилось с Маритой, он и сам помнил. Но мысль, что он ни разу никуда не пригласил Ви, была в новинку. Сначала она хотела забеременеть, как можно скорее. «Чтоб не терять напрасно весь совершеннолетний год!» Потом была беременна. А после, стоило ей немного оправиться от родов, умер Мартин и через месяц, вроде бы, она уже застукала их с женой.

– Ты должна была мне сказать.

– Я говорю тебе. Ты меня не слышишь! Я люблю тебя, но что толку тебе с любви женщины, которая в собственных глазах опустилась до половой тряпки?

Он закусил губу.

Никто из его любовниц не мог пожаловаться, будто он был к ним невнимательным, или жадным. За свои удовольствия Себастьян платил. Всегда. Кому-то подарками, кому-то вниманием, кому-то деньгами. Да, он дарил ей подарки, и вниманием своим тоже не обделял.

Но свидания? Кто из мужчин, ради бога, таскается на свидания, когда у него есть секс? Разве что в годовщину, или когда любовница заскучала и начала истерить. Хотя, в таких случаях, он менял любовницу. Пока был молод, – легко и непринужденно, как он коней менял.

Так было до Лулу…

Саму Верену он заменить не смог, хотя и пытался. То ли в самом деле стареет, то ли просто в нее влюблен. Если уж кого-то из них менять, то Мариту. Стоило ей выиграть, она сразу же стала прежней. Нудной и раздражающей, как была.

Он, вроде, никогда не был трусом. Так почему не признается, что Марита обвела его вокруг пальца. Притворилась его подругой, исподволь заставила сомневаться в себе и в Ви. И в ее любви, и что секс ей на самом деле так нужен…

Да, в этом непременно стоило убедиться, спустив пятнадцать тысяч на шлюх!..

Себастьян уже стоял в дверях, вполуха слушая, что она говорит, потом вернулся, поцеловать Ви в нос и она тут же замолчала, подставив губы. Привстав на кровати, обняла его крепко-крепко, всем телом прижалась к нему.

– Прости, – сказала она. – Я понимаю, что я любовница, а она жена. Просто позволь мне роскошь – сохранить самолюбие. Не проси меня вернуться в тот дом.

– Придешь ко мне на свидание? – оборвал он.

– Не могу!

– Почему?

– Потому что для всех ты – с ней! Все верят, будто вы влюбленная счастливая пара. Меня просто в перьях вываляют, когда увидят с тобой! Слышал бы ты, что о вас рассказывали, когда мы с папой ездили на премьеру, – она нахмурилась, но так и не вспомнив название, лишь махнула рукой. – Не помню, что за премьера. Меня весь вечер мутило и мелкой дрожью трясло. Даже папа, ради приличия, не тряс своим авторитетом и знанием тебя.

Себастьян и сам это понимал. Начинал понимать, но рассудок сопротивлялся. Как Марита, это бледное ничтожество, к которому он соблаговолил снизойти, умудрилась все это устроить?! Лицемерная сука! Лживая, насквозь прогнившая, тварь! Жаль, что нельзя забить эту тварь камнями, как поступил бы его знакомый араб.

Но, ничего. Он ей еще покажет любовь.

– Завтра. В девять вечера, – Себастьян достал телефон и в несколько кликов скинул ей локацию бара, в котором богатые мужчины встречались с любовницами. – Надень коктейльное платье, туфли на каблуках и ни о чем не думай. Я знаю места, куда можно вывести любовницу. И поверь, они куда интересней тех, куда я ходил с Маритой.

Она просияла.

Держа в руках куртку, Себастьян спустился по лестнице. Легким пружинистым шагом, пошел к дверям. В холле никого не было. Слава богу! Он чувствовал себя немного неловко, что встретит Фреда, но вместо этого встретил Лиз.

– Так-так, – сказала Лизель вышла из-за угла, направляясь, видно из кухни в гостиную. – Кто это, если не любимчик моего Марти?

Себастьян дернулся, ощутив себя на миг мальчиком-подростком, которого застала за непотребством мать друга. И даже уши у него вспыхнули… Он взял себя в руки: взрослый, уважаемый человек.

– Не ожидал тебя здесь встретить! Как поживаешь, Элизабет?

– Какого черта? – она склонила голову на плечо, как часто делала, пытаясь утихомирить подпившего Мартина. – В этом городе недостаточно женщин, или тебе наскучили беседы с женой?

– Ты хоть не начинай! – проворчал он, вспомнив про проституток.

– Кто-то же должен! – Лизель скрестила руки на поясе. – Мартин мертв, а бедная девочка влюбилась в тебя.

– И что в этом плохого?

– Серьезно?!

– Ты тоже считаешь, будто бы я влюблен в Мариту? – взбесился он. – Ты?!!