Последний путь

Вход напоминал мрачное прямоугольное отверстие с резко вырезанными гладкими стенами. Если бы не ночное зрение, мы бы не увидели и своих ног. Здесь была кромешная тьма, холод и даже лучик света от ярких лун не мог пробить густой мрак, поселившийся в длинном проходе.

Мы вошли в пещеру и поразились ее размерам. Без сомнений здесь кто-то жил до того, как волк сделал это своим убежищем. Это было понятно по обработанному гладкому камню стен и металлическим стаканам по бокам, в которых когда-то крепились факелы. Дело рук людей, не иначе.

Но чем дальше мы углублялись, тем нерукотворнее и кошмарнее становилось это место. На ребристых стенах появлялись борозды от чьих-то когтей, под ногами хрустели кости, изредка на глаза попадались пыльные звериные черепа и иссохшие овечьи шкуры.

Меня стал обуревать страх.

— Крауд, лучше вернуться. Мероприятие становится слишком опасным, чтобы идти до последнего.

Но мой друг был так разгневан и одержим целью убить неприятеля, что не слушал.

В конце тоннеля появился свет… Не сине-холодный, свойственный темному времени суток, а теплый желтоватый свет костра, языки пламени которого устроили целое представление на неровных стенах пещеры, вычерчивая каждый раз новый рельеф.

Мы удивленно остановились, не понимая, что происходит. Волки не устраивают костры в своем логове. Куда нас завела эта безумная погоня? Вдруг дед оборотень?

Наши мысли были нарушены звоном колокольчика, который послышался впереди.

Я почувствовал, как кровь стынет в жилах, а страх сковывает движения. Мы даже представить не могли, что нас ждало впереди.

А сзади тем временем послышалось эхо, тяжелых, подобных грому, шагов.

Глава 32 — Одна голова хорошо, а две…?

Мы поспешили навстречу неизвестности, понимая, что другого варианта сориентироваться в ситуации у нас просто нет.

Перед изгибом тоннеля Крауд замедлил шаг и аккуратно заглянул за поворот. Ничего не обнаружив, продолжил красться, и я последовал его примеру.

Мы оказались в просторном гроте. В дальнем углу было небольшое углубление в стене, неуклюже закрытое парой тонких деревянных стволов. За ним была видна овечка, которая, не предчувствуя беды, спокойно жевала траву с пола.

В противоположном углу находилась широкая площадка, сплошь закиданная волчьими шкурами. Их было всего пять, но они были таких размеров, что покрывали весь пятачок. Рядом горел костер, на котором стоял внушительного размера казан. Было слышно, что в нём бурлит жижа.

Шаги позади слышались все отчетливее, и мы поспешили найти место, где можно укрыться. Вариантов оказалось немного. Либо рядом со скотиной в загоне. Либо в просторном углублении в стене почти у самого пола. При небольшом входе там была приличного объема полость, где было несложно спрятаться. В этой потайной нише мы и засели.

Тяжелая поступь становилась все громче и вскоре превратилась в грохот, от которого в прямом смысле этого слова дребезжал пол, а с потолка нашего убежища осыпались струйки пыли.

— Боже, что это за создание?! Великан что ли какой-то? — в ужасе прошептал я, подальше забившись в уголок.

Крауд приложил указательный палец к губам, призывая к тишине и угрюмо посмотрел в мою сторону.

Вскоре в поле нашего зрения возникли огромные серые ножища, обрамленные толстыми короткими пальцами с неотесанными ногтями.

— Сегодня будет вкусная похлебка, — послышался громоподобный бас.

— Мы уже три недели жрем эту дрянь. Меня достали твои овцы, приправленные чертовой смердящей травой! — второй голос был выше и писклявее.

— Дуг, не ворчи. Мы проснулись совсем в другом мире.

— Плевать я хотел на твой мир, Орен! Я хочу человечины! Сочной! Вкусной! Ммм! Кажется я от одной мысли почувствовал ее запах! Давно пора сожрать этого старика!

— Ну не знаю, — он говорил спокойно и размеренно. — Мы и так слопали всю его семью. А он старый и жесткий, одни кости. Я один бы не насытился им. А так он кормит овец, а мы их едим. По-моему — разумно.

— Заткнись! Заткнись, болван! — казалось у второго началась истерика. — Ты тупой как дерево! О каком «разумно» ты можешь говорить! Без человечины мы свихнемся! И хватит жрать эту поганую траву!

— Это порец. Небольшой куст и даже мясо ликантропа с ним не горчит! К тому же, он питательный и полезный.

— И годится только чтобы подтереть им твой тупой вонючий зад! Ты нас отравить хочешь? Брось эту дрянь! Сейчас же! Не дам!

Мы услышали шум борьбы, за которым последовал сильный хлопок и перед входом в нашу пещерку упал крупный пучок какого-то кустарника ростом с меня.

— Ты чего дерешься? — пробасил Орен.

— Потому что ты по-другому не понимаешь, кретин!

Опять послышалось непонятное шуршание, и огромная рука забрала обратно куст. Затем послышался отдаленный «бульк», видимо приправа таки была брошена в кипящий чан.

— Я тебя ненавижу! Ненавижу! — верещал Дуг. — Ты… ты… опять этот запах! Я чую человечинку!

— Это все от твоих разговоров! У меня рот наполнился слюной от одного лишь упоминания…