Последнее заклинание

– Точно, – кивнул Сальваторе, сплевывая в костер изжеванные водоросли. – Да только Серафина никогда на такое не пойдет. Слишком она слабая и неопытная. Она просто пешка в игре своего дяди.

Серафине показалось, будто ей дали оплеуху. Подсознательно ей захотелось оправдаться.

– Серафина не так уж плоха, – сказала она, стараясь, чтобы голос не звучал виновато. – Я слышала, она очень любит своих подданных.

Сальваторе фыркнул и приподнял кустистые брови.

– Любит? Да кому нужна ее любовь? Я голоден, замерз, мне нужны еда и стрелы, а не любовь, – сказал он презрительно. – Любовь для меня ничего не значит.

Энзо, до сих пор не проронивший ни слова, поднял взгляд от своего деревянного тюленя и тихо сказал:

– А для меня значит. Именно поэтому я здесь.

Сальваторе махнул на него рукой и снова сплюнул в костер.

Энзо снова повернулся к Серафине.

– Я тоже из Лазурии, я жил рядом с фаброй.

Серафина кивнула. Она хорошо знала этот район, там жили городские ремесленники.

– Я из семьи плотников, – продолжал Энзо с гордой и одновременно грустной улыбкой. – Мы добывали деревянные балки с затонувших кораблей и искали на побережье куски дерева. Из найденной древесины мы вырезали красивые вещи: статуэтки, столы, рамы. – Улыбка Энзо померкла. – Больше мы ничего такого не делаем. Теперь мы вырезаем стволы арбалетов и рукоятки кинжалов. Мои дед и отец не хотят заниматься такой работой, но у них нет выбора: таков приказ Валерио. А вот дядя отказался… – Энзо помолчал, борясь с собой, потом продолжал: – И его забрали.

– Мне жаль, Энзо, – сочувственно сказала Серафина. – Полагаю, ты здесь потому, что тоже не захотел работать на Валерио.

– Не захотел, – с вызовом произнес Энзо. – Как-то ночью я улучил момент и, когда стражник отвернулся, выскользнул через городские ворота. Дед и отец не могут сражаться, они слишком стары, а мои сыновья слишком малы. Зато я могу и буду. Потому я и здесь. Лучше умереть сражаясь, чем жить и смотреть, как они страдают.

Сальваторе, скрестив руки на груди, смотрел на водный огонь.

– Может, есть вещи, ради которых стоит умереть, – проговорил он угрюмо.

– Нет, Сальваторе, – покачал головой Энзо. – Умирать стоит только ради одного: ради семьи.

Услышав эти слова, Серафина почувствовала, как проходит головная боль, а с ней и боль в сердце.

Сегодня она спросила у брата и подруги, как ей посылать народ на битву. «Как я могу отдать такой приказ? Скажите мне?» – умоляла она.

И вот она получила ответ.

«Спасибо, – молча поблагодарила она плотника. – Я перед тобой в неоплатном долгу».

Русалочка поднялась, чувствуя, что готова смело встретить завтрашний день.

Она уже собиралась пожелать всем доброй ночи и откланяться, как вдруг над лагерем низко запели трубы. Потом еще и еще.

Хлюпка выругалась.

– Трубят тревогу! – закричала она, вскакивая на ноги.

Энзо вскочил, поспешно убирая нож в ножны на бедре.

«Нет, – подумала Серафина. – Не может быть».

– Хватайте оружие, ребятки, – мрачно процедил Сальваторе. – Похоже, на нас напали.

13

Еще ни разу в жизни Серафине не приходилось плавать так быстро.

Она мчалась, петляя между поросшими водорослями валунами, обратно в центр лагеря. Сальваторе, Энзо и Хлюпка неслись следом за ней.

Не сбавляя темпа, Серафина развеяла маскировочное заклинание.

– Да это же… – услышала она крик Сальваторе.

– Точно, это она, Серафина! – завопила Хлюпка.

У границ лагеря царил страшный хаос, и всадники смерти этим воспользовались. Солдаты выскочили из-под зарослей колючек, всматриваясь в темную воду в поисках неприятеля. В тот же миг откуда-то сверху в них полетели стрелы. Перепуганные беженцы в панике мчались под защиту колючих зарослей. Серафина слышала пронзительные крики напуганных матерей и вопли детей. Повсюду горели в спешке наколдованные световые шары, их свет мелькал то слева, то справа, а порой вспыхивал совсем рядом, слепя глаза. Русалочка нырнула поглубже, щурясь, стараясь не врезаться в камни, палатки, других Черных Плавников. Нужно найти оружие, без него ей тут делать нечего.

– Собрать всех под Хвостом дьявола! Скорее! – раздался чей-то толос.

– Гражданские, в пещеры! – прокричал еще кто-то. – Заклинатели, к воротам!

– Лекарей на южный двор! У нас есть раненые!

– Дезидерио! Язид! Где вы? – закричала Серафина. – Нила! Лин! Бекка!

Никто ей не ответил.

Стрела вонзилась в грудь одного из Черных Плавников прямо перед Серафиной, и он умер, прежде чем упал на морское дно.

Юная королева метнулась вслед за опускающимся на дно телом. Они почтят память умерших позже, а сейчас ей нужно оружие. Русалочка сняла с погибшего патронташ, застегнула пояс у себя на талии и забрала из безжизненных рук арбалет.

«Нападающие приплыли сверху, они простреливают весь периметр лагеря. Они повсюду!» – думала она. Казалось, паника сейчас захлестнет русалочку с головой.

«Перестань, Серафина, – одернула она себя. – Думай!»