Помню

– Покушай харчо, дорогой. Очень вкусно, как дома, – добавил он. – Ты новый у нас, правда? – спросил он, и я кивнул. – Будет хорошо, дорогой, будет хорошо.

Он спросил меня, где я служу, и, узнав, что я в Авчалах, громко крикнул:

– Вай-вай! Там мой брат служит. Он сержант. Такой высокий, красивый.

И надо же такому случиться, но брат его, Ушанги Свимонишвили, служил в моём взводе. Он действительно хороший парень, но сказать, что он красивый, я бы не посмел.

Мужчина ушёл на кухню, и мне пришлось довольно долго ждать его. Он появился, поставил на стол суп харчо и какую-то зелень, молодой лучок, лепёшки, сыр в форме яблока и… бутылку вина. Я попытался протестовать, но он не дал мне открыть рот.

– Только, дорогой не скажи «нет». Нельзя так. Это от всего сердца от меня и от брата Ушанги. Кушай и пей на здоровье! Только не скажи «нет», хорошо? Если что-то захочешь, позови меня, Сосо.

Он меня убил своим гостеприимством, с таким я столкнулся впервые.

Некрепкое, но очень приятное вино и харчо – такого я ещё не ел. Закончив, трапезу, я пожелал расплатиться. Хотел позвать Сосо, но не успел, ибо рядом с моим столом стоял Ушанги с братом. Я понял, что Сосо позвонил ему, и поэтому мне пришлось так долго ждать.

За столом мы сидели втроём. Я пытался объяснить, что приглашён в гости и временем не располагаю, но все мои доводы были неубедительными. Ребята пообещали к двадцати трём часам отвезти меня туда, куда я захочу.

– Мы хотим тебя пригласить, и ты не можешь нас обидеть. Ты не знаешь грузина. Если нравится ему человек, отдаст для него всё. Ты не можешь нас обидеть.

И что вам сказать? Сосо принёс шашлыки и много-много разных закусок.

Первый тост произнёс старший брат Сосо – за меня:

– Генацвале, за то, чтобы ты не забывал друзей и был счастлив и здоров! Гаумарджос!

Мы долго сидели и беседовали. Каждый рассказывал что-нибудь и о себе. Но пришла пора закругляться. Меня подвезли на такси к дому Анатолия. Я попрощался с ребятами, ещё раз поздравив их с Новым годом, и направился к парадному входу. Дверь была открытой, и я вошёл. Анатолий при встрече в шутку сказал, что я, по всей вероятности, попал в грузинскую компанию, и он, конечно, не ошибся.

Мы сидели за празднично накрытым столом. Анатолий играл на баяне, а я решил спеть пару песен.

Море ласково шумело бирюзовою волной.
При разлуке твои глазки затуманились слезой…

На звуки песни вошли соседи и пополнили нашу аудиторию. Все были выпившими, и каждый желал стоять поближе, окружив меня и Анатолия плотным кольцом. Стало тесновато, но зато веселее. Вместе с соседями вошла девушка Майя Клинкина. Она привлекла моё внимание, и я познакомился с ней.

Плывёт волна морская, лазурная волна,
Седой гранит лаская, трепещется она.
А я в тиши морской вздыхаю одиноко.
О, друг мой синеокий, где ж ты, свет моих очей?

Под утро я решил уйти домой. Усталость и алкоголь подкашивали ноги. Трамваи работали всю ночь, но я решил пройти несколько остановок пешком. Я брёл медленно, оставляя за собой дома, полные света и веселья.

Утром проснулся поздно. Вышел на улицу, чтобы сполоснуться холодной водой из наружного крана. Струя холодной воды освежила меня. Закончив процедуру, я стал обтираться и вдруг увидел рядом офицера-танкиста. Мы поздравили друг друга с Новым годом и представились. Так я познакомился с Николаем Низовым. Он спросил меня, где я остановился, и я пригласил его зайти в комнату.

Вдвоём мы отправились в город покушать, ибо наша столовая открывалась только в час дня. Коля был симпатичным парнем, невысокого роста, круглолицый, с голубыми глазами. Мы очень хорошо провели с ним время, покушали, порядком выпили и пошли домой. Напротив коньячного завода Коля предложил зайти к его знакомой, проживающей в ведомственных домах Самтредского завода. Нас встретила молодая женщина лет двадцати пяти – двадцати шести. Коля что-то сказал ей, и она вышла, а вернулась с подругой того же возраста. Звали её Мария.

Так первый день нового, 1956 года оказался для меня сверх моих надежд и ожиданий. После пьянки мы завершили пиршество отличным сексом. Мария была матерью ребёнка и боялась забеременеть, но тяга и желание секса побеждало, и во время секса она постоянно причитала: «Только не кончай в меня». Мария готова была делать в порывах страсти всё что угодно, и мне это очень нравилось. Уставший, я стал собираться в дорогу, а Мария всё упрашивала меня остаться и уйти утром. Я привстал с постели голый и намеревался одеться, но Мария, как пантера, бросилась на меня. Мои старания вырваться были безуспешны, и я отдался разыгравшимся страстям.