Помню

Полковник Новиков прошёл в войну путь от сержанта до подполковника. Талант его сумело оценить начальство: его назначили командиром полка незадолго до моего приезда. Командира очень любили солдаты, и он любил их. Мне помнится, как однажды солдаты участвовали в кроссе. На старте командир показал солдатам пятидесятирублёвую купюру и сказал: кто первый прибежит – деньги его. И нужно было видеть, с какой силой воли приближались солдаты к финишу. Их было несколько, и каждый из них очень хотел получить пятидесятирублёвку. А командир, высокий и стройный, с красивыми усами, стоял с поднятой рукой и криком подбодрял уставших, но бегущих солдат.

Командир владел всеми струнными музыкальными инструментами и нередко, присутствуя на самодеятельности, профессионально играл на мандолине. Он мог быть и в столовой с солдатами, и кушать с ними, чтобы знать, чем питают военнослужащих. Благодаря командиру хозвзвод стал выращивать свиней, откармливая их отходами с кухни, которые ранее выбрасывали. Не было праздника, чтобы не закололи свинью и не приготовили праздничный обед. Для солдат стали планировать экскурсии по городу с посещением театров, зоопарка и других примечательных мест Тбилиси.

Однажды мне довелось вновь побывать в закусочной рядом с вокзалом. Хозяин очень добродушно принял и обслужил меня. Я намерен был покушать и убраться, но приключения преследовали меня, и я был вынужден согласиться с просьбой грузин, пригласивших меня за их стол. Изрядно выпив, я извинился, намереваясь уйти, но так просто уйти от грузина, если ты ему нравишься, невозможно. Моего нового знакомого звали Зурабом, он был одет в черкесский костюм со всеми причиндалами. Он был красив, и единственным недостатком его внешности был сильно горбатый нос. Но поверьте мне, что это не помешало ни ему, ни мне познакомиться поближе и даже сдружиться. Зураб был оперуполномоченным ОБХС привокзального района. Он взял такси и отвёз меня в городок. В дальнейшем я посещал его дом, где меня очень хорошо принимала его русская жена Лена. Из-за Лены от Зураба отвернулась вся родня, они никогда не посещали его дом. У них было двое красивых до предела детей, два мальчика. Я иногда приглашал всех их на концерты в Дом офицеров и проводил по контрамаркам, бесплатно. В доме их я бывал частенько и чувствовал себя там как родной. Подружившись с Зурабом, я нередко стал посещать закусочную и обзавёлся широким кругом знакомых. А однажды, выучив песни «Сулико» и «Тбилисо» на грузинском языке, я спел, и, как бы ни были исковерканы грузинские слова, грузины были в восторге, а на наш стол посыпались бутылки с вином и уйма поздравлений. Это были чудесные вечера, и такими они остались в памяти моей по сегодняшний день. Но время остановить невозможно, и я продолжал жить, трудиться, получать удовольствие от жизни и, конечно, запоминать.

В полку проходил процесс обновления боевой техники, и мне представилась возможность купить за ничтожно малую сумму мотоцикл «Харли-Дэвидсон» американского производства, подлежащий списанию. Мотоцикл имел очень малый пробег. Мне его покрасили, и после небольшого срока пользования я его продал и купил М-72 с коляской. Ездил я без прав на управление мотоциклом, но был уверен в себе и никогда не нарушал правил дорожного движения. Автоинспекция военных не останавливала.

Мне заполнился случай, когда я решил испробовать мотоцикл, посадив на него двух сержантов. Мы ехали рядом со стрельбищем, и вдруг мой мотоцикл провалился в яму. И я, и сержанты успели удалиться от мотоцикла, но не без того, чтобы не запачкаться в нечистотах из стоящей на этом месте уборной. Несколько дней меня преследовал запах фекалий, и несколько дней смеялся городок от ходившей по нему легенды.

Кроме всего прочего, я по настоянию Анатолия стал участвовать в самодеятельности Окружного дома офицеров, где исполнял сольные номера в сопровождении эстрадного оркестра. Позднее такой оркестр был организован и в полку.

В доме офицеров я познакомился с красивой молодой женщиной, блондинкой – Гертой. Имени её я поначалу удивился, но позднее выяснилось, что отец Герты – немец, коммунист, эмигрировал в СССР до войны из-за преследований. С началом войны семья эвакуировалась в Грузию и осталась в Тбилиси. С Гертой я повстречался немного, мы подружились. Она была замужем, но сейчас находилась в разводе. Единственная в семье, она постоянно вызывала беспокойство у родителей.

Каждое моё посещение их дома вызывало суету у матери. Та очень хотела, старалась быть гостеприимной, порой даже преувеличивала. Она не знала, куда меня посадить и как угостить. Мне порой казалось, что я нравлюсь больше маме Герты, чем самой Герте. Это была красивая, стройная блондинка с голубыми глазами. Возрастом она была намного младше мужа. Откровенно говоря, если бы мне было дано выбрать одну из них, я отдался бы маме, несмотря на её возраст.

Герта была умной и интеллигентной женщиной. С ней всегда было приятно проводить время.