Полное собрание сочинений. Том 3

Зачастую метацель переходит в собственно цель, как и наоборот. Первый случай – это тот же пример с гвоздём: изначально это была просто когнитивная цель (метацель) и лишь по каким-то причинам она перешла в разряд цели той или иной воли. Второй случай, т.е. когда цель переходит в метацель нередко возникает из-за слишком долгого наличия цели которая так и не достиглась. К примеру, целью ВКС было «купить телевизор», но данная цель, при всех стараниях, никак не достигалась. Со временем ссылка на ВКС этой цели снизилась (а такое возможно), как и ссылка на ВКП, но телевизор я всё-таки упорно хочу купить. Откуда же приоритет? Почему цель остаётся, хотя для воль она таковой уже не является? Объясняется это тем, что этот образ (цель) не смотря на то, что у него снизились ссылки, всё же обладает ещё достаточным приоритетом, чтобы частенько проявляться в сознании и заставлять человека идти к ней. И если в такой период отказаться от этой уже метацели, то совесть мучить не будет; более того, наступит даже облегчение, если у данного образа ссылки уже стали отрицательными. Если же цель всё-таки будет достигнута, то особого удовольствия она не принесёт, т.к. положительных ссылок на неё уже нет. Такие ситуации, кстати сказать, встречаются на каждом шагу.

Частным случаем метацели является промежуточная цель к достижению собственно цели. К примеру, чтобы достичь чего-то, мне нужно найти такого-то человека и «поклониться» ему. Такая цель («найти человека и поклониться ему») не устраивает ни ВКС (кланяться не охота), ни ВКП (искать не охота), хотя это необходимо для достижения собственно цели. Тогда такую промежуточную цель ставит и поддерживает исключительно сознание. Только так объясняется тот факт, что воли могут быть за конечную цель, но против промежуточной, хотя промежуточная и достигается. Напомню, воля слепа и не знает, что ей нужно сделать для достижения цели, а что нет (см. «Неоднозначность цели»). И когда возникает такое противоречие, то за дело берётся сознание, ставя соответствующие метацели. Отсюда, кстати, может сложиться впечатление, что и при противодействиях метацели совесть всё-таки будет мучить. Но это не так. Совесть здесь будет мучить потому, что не идя к этой метацели я, как следствие, иду против собственно цели, которая и обуславливает муки совести. Это, конечно, серьёзная проблема для человека: если не идти к данной метацели, то будет мучить совесть, т.к. тогда не достигается конечная цель, а если пойти – то обе воли будут «несогласны», что так же вызовет неудовольствие. Впрочем, такое «и надо, и не хочется» явление далеко не редкое и указывает исключительно на несовершенство и даже некоторую примитивность устройства нашей с вами психики; никаких иных выводов из такой ситуации сделать нельзя, если, конечно, не ошибаться.

Таким образом, стало ясно, что не всякая цель есть собственно цель. Так же, я считаю, ясно, что метацель не входит в «Сверх – Я», а значит всё, что ранее было сказано по этому поводу остаётся в силе. А все эти новые определения и дополнения – это всего лишь переформулировка уже давно рассмотренных вещей. Ничего нового, по сути, я здесь не сказал. Да и если вы помните то, что говорилось в первом разделе, то понять то, о чём шла речь в этой главе, вам, наверняка, не составило большого труда.

Удовольствие и неудовольствие

Здесь я рассмотрю удовольствие/неудовольствие двояко: относительно одного образа и относительно психики в целом. Конечно, «относительно одного образа» звучит не совсем корректно, т.к. образ не содержит в себе неудовольствие или удовольствие, а обуславливает их. Но такое рассмотрение целесообразно на том основании, что так проще понять механизм возникновения удовольствия и неудовольствия по причине появления определённых образов. Как следствие, именно такое «личное» (для образа) уд. / неуд. и будет рассмотрено прежде всего. Необходимое обобщение и пояснение будет представлено только в самом конце данной главы.