Полночный прилив

Шурк очутилась в приемной, где стены были покрыты фресками, на которых Герун бесстрашно защищал короля Эзгару Дисканара. Шурк вытащила нож, чтобы нацарапать усы на мужественном грозном лице Геруна, затем поспешила через арку в большую комнату, устроенную по типу тронного зала, хотя сам трон – богато украшенное чудовище с высокой спинкой – стоял во главе длинного стола, а не на специальном помосте.

В каждом углу зала была богато украшенная дверь. За пятой дверцей, узкой и неприметной, видимо, начинался коридор для прислуги.

Все обитатели, несомненно, перебужены. Но раз это слуги – все до единого должники, – они прячутся под кроватями от жуткого шума.

Шурк вошла в маленькую дверь. За ней открылся тесный и плохо освещенный коридор. В ряд шли каморки с занавесками вместо дверей – жалкие жилища прислуги. Ни лучика света не пробивалось из-под драпировки, но Шурк слышала шуршание ног в одной комнатенке в середине коридора и сдавленное дыхание в комнате поближе, по левую руку.

Рукой в перчатке она обхватила рукоять боевого ножа, прикрепленного под мышкой, и обратной стороной лезвия корябнула по ножнам. Снова нервное дыхание. Испуганный писк.

Медленно пройдя по узкому коридору, Шурк достигла разветвления. Проход направо вел в кухню. Налево лестница уходила вверх и под землю, в подвалы. Шурк повернулась к коридору, которым только что прошла, и грубым мужским голосом прошипела:

– Отправляйтесь спать. Просто обход. Никого тут нет, крошки. Успокойтесь.

– Кто это? – спросил голос.

– Да какая разница? – отрезал другой. – Прист, тебе сказали – иди спать.

Прист не угомонился.

– Я просто его не узнаю…

– Ну да, – парировал второй, – а ты ведь не садовник, а прямо герой у нас, да, Прист?

– Я лишь говорю…

Шурк подошла к занавеске, отодвинула грязную тряпку в сторону и скользнула в тесную комнату. Воняло землей и удобрениями. В темноте у стены лежал сжавшийся в комок мужчина, натянувший одеяло до подбородка.

– А, Прист, – пробормотала негромко Шурк и подошла еще на шаг. – Ты умеешь хранить молчание? Надеюсь, да, ведь я собираюсь побыть с тобой. Не беспокойся, – добавила она, расстегивая пояс, – будет весело.

Через два удара колокола Шурк подняла голову с мускулистой руки садовника, стараясь расслышать что-нибудь за его молодецким храпом. Бедняга совсем измотался – хотелось верить, что Ублала будет справляться лучше, – а все его последовавшие сюсюканья были отвратительны. Эхо боя часов затихло, и наступила полная тишина.

Охрана вернулась вскоре после того, как Шурк скользнула в каморку Приста. По громким разговорам и сердитым упрекам стало ясно, что Ублала благополучно скрылся, хотя вызывали домашнего лекаря – значит, без столкновений не обошлось. Поместье наскоро обыскали, но каморки прислуги не трогали – охране не пришла в голову мысль о проникновении. Какая беспечность. Явно указывает на отсутствие воображения. В общем, все, как она предполагала. У чересчур властного хозяина инициатива наказуема.

Шурк высвободилась из по-детски вялых объятий Приста и, поднявшись, начала приводить в порядок одежду и снаряжение. У Геруна должен быть кабинет рядом с личными комнатами. У таких, как Герун, всегда есть кабинет. Он возвышает их в собственных глазах.

И защита должна быть серьезная – дорогая и надежная магия. Однако не настолько сложная, чтобы запутался сам финадд. Следовательно, механизм отключения должен быть очень простым. Еще нужно, разумеется, учитывать, что Геруна нет дома. Значит, нужно иметь в виду и дополнительные предосторожности; скорее всего, это будет живой человек, ведь остальные системы запросто могут сработать случайно.

В коридоре стояла тишина. Шурк вернулась к развилке и повернула налево. Поднимаясь по лестнице, она ставила ноги по краям ступенек, где крепления не давали доскам предательски скрипнуть.

Дойдя до первой площадки, Шурк подошла к двери и замерла. По нижней кромке двери была натянута веревка – ее оставил слуга, последним выходивший из коридора. Порой простейшая сигнализация срабатывала там, где подводила самая мудреная, просто потому, что вор ожидал каких-то хитростей. Шурк освободила веревку и повернула задвижку.

Она попала в следующий проход для прислуги, параллельный парадному коридору, судя по плану поместья Геруна. Одинокая дверь обнаружилась там, где и ожидалось, – справа в дальнем конце. Освободив еще одну ловушку-веревку, Шурк вошла в дверь. В коридоре было темно; в противоположной стене – три двери, за которыми тоже не было видно света.

Итак, личные комнаты Геруна Эберикта. На ближней двери с трудом можно было различить множество магических знаков.

Шурк подобралась ближе, чтобы изучить символы.

И застыла на месте, когда из конца коридора донесся глухой голос:

– Все из-за некомпетентности. Так он сказал. И теперь я должен отработать.

Шурк медленно повернулась. Кто-то сидел на стуле, вытянув ноги и свесив голову набок.

– Ты покойница, – сказал человек.

– Это угроза или просто наблюдение?

– Просто мы похожи, – был ответ. – Такое случается не часто.

– Я знаю, каково тебе. Значит, Герун посадил тебя сторожить его комнаты.