Похищение Европы

Действительно, в ее словах логика присутствовала. Риск, конечно, был. Но не столь уж и значительный, даже в самом скверном раскладе.

– Нет, – все же сказал он, взвесив все «за» и «против».

– Гад ты, Ефимчик, – спокойно заметила Людмила Петровна. – Иногда нужно уметь не только помогать людям, но и пользоваться их помощью. Тебе этого пока не понять. В силу детского возраста, – едко добавила она.

– Нет, – окончательно ответил Ефим. Хотя отлично понимал, что ощущение нужности другому человеку может сильно скрашивать жизнь в любом возрасте, особенно – в не юном.

* * *

Позже, беседуя с Агуреевым, Береславский узнал, что старуха не успокоилась – атаковала самого Николая и тоже поначалу получила отказ. Но – не столь решительный, поскольку Агуреев, имевший больший оперативный опыт, нежели рекламист, отчетливее понимал, что риска действительно не много. И еще: он не видел иных путей такого же безопасного проноса оружия на берег. А изображать из себя живца без оружия – работа неблагодарная: можно лишь облегчить труд киллера.

Кстати, и «браунинг» не вполне удовлетворял офицера запаса с боевым опытом. Его бы больше устроила – он ведь не знал, с чем пожалуют гости, – штурмовая винтовка, которая, к сожалению, уже никак не влезала в бабкин пакет. Но даже с двадцатисантиметровым «браунингом» лучше, чем с голыми руками…

Короче, после долгого обсуждения ситуации и, главное, совета с юристами «Четверки» решили, что Евстигнеева действительно не пострадает, даже при худшем раскладе. На этот – худший – случай было предусмотрено освобождение ее под залог и либо отсуживание у местного правосудия (за старушкину «слепоту» здесь сильно не наказывают), либо даже вывоз Людмилы Петровны из страны не совсем законным, но вполне надежным методом. На самом деле нет ничего невозможного, если на стороне заказчика – ясная воля и большие деньги.

– Ты по телефону советовался с юристами? – хмуро спросил Ефим, выслушав соображения своего «подельника».

– Не боись, – ухмыльнулся тот. – У меня своя связь, с шифратором. Замучаются разбираться, большие специалисты работали.

– Ладно, посмотрим, – хмыкнул Ефим.

* * *

И посмотрел. В его трубу было замечательно видно, как Людмила Петровна, помахивая пакетом «Кодак», пошла к открытой всем взорам летней проходной. Перед ней в очереди уже было несколько человек – у причалов стояло много круизных пароходов: Ла-Корунья была обязательным пунктом захода почти для всех лайнеров, огибающих Европу. Люди терпеливо ожидали, пока офицер поставит в паспорт штампик либо отметит фамилию туриста в групповой визе.

После пограничника все шли в «зеленый» коридор, ибо «таможить» нормальному туристу, как правило, нечего. Проходили не задерживаясь. Осмотрели сумку только одного парня явно азиатской внешности, и то – мельком.

Зато на Людмилу Петровну накинулись, как орлы на кролика.

У Ефима похолодело сердце, хотя он точно знал, что бояться нечего: в пакете Людмилы Петровны были только нехитрые старушкины принадлежности. В пробный рейс «браунинг» тащить не стали.

Что это, совпадение? Но Ефим своими глазами видел, как чуть позже из потока туристов выдернули для обыска и Мусу с Алехой, вышедших с судна после Людмилы Петровны. А таких совпадений уже не бывает. Значит – даже выговаривать такое не хотелось – предательство? Иначе как они могли узнать, кого тормозить?

И осмотр был серьезный, настоящий. Пакет Евстигнеевой вывернули наизнанку, буквально обнюхав его банальное содержимое. А саму бабулю препроводили в другое, невидимое с судна помещение, где провели сквозь магнитную раму металлоискателя, такую же, какие стоят в аэропортах.

Разумеется, все прошло без эксцессов: слава Богу, что Ефим настоял на проверочном, незаряженном проходе.

Всерьез смутившиеся таможенники галантно извинились перед бабушкой за причиненное беспокойство и разрешили ей следовать дальше. После чего Людмила Петровна сыграла не по плану: обнаружив во время обыска отсутствие в пакете кошелька с деньгами – а свой старомодный ридикюль она специально оставила в каюте, Евстигнеева, в свою очередь извинившись, прошла сквозь контроль обратно на судно.

* * *

– Однако кто-то нас заложил, – спокойно сказала она встречавшему ее Ефиму.

– Не может быть, – неуверенно возразил тот. Если в это поверить, то, значит, либо на судне стояла вражеская прослушка, либо хреново работал агуреевский шифратор. Но в любом случае это значит, что сегодняшнюю операцию придется отменить: враг, похоже, знает их поименно. Таких совпадений действительно не бывает.

* * *

«Поименно», – задумался Ефим. Но его-то имени в списке подозреваемых не было наверняка! По секретному телефону говорили только о Евстигнеевой. А прослушки на «Океанской звезде» все-таки не оказалось: пару минут назад специалисты Агуреева закончили срочную проверку его каюты, о чем сообщил сам Николай.

– Давай я протащу «браунинг», – наконец решился он. – Нельзя отменять задуманное.

– А вдруг и ты у них на заметке? – засомневался Агуреев.