Подручный смерти

– Скажи еще, что я оборотень! В полнолуние я превращаюсь в ночного демона, издаю жуткий вой и заманиваю на пустырь невинных бедняжек, чтобы утолить свой звериный инстинкт!

– Наверное, ты много читала, – усмехнулся доктор, поглаживая ее грудь.

– Чтобы не сойти с ума в этой глуши, приходилось искать отдушину… Книги заменяли мне жизнь! Теперь я хочу жить, а не читать…

– Для ночного демона ты слишком хороша, – с этими словами он принялся медленно раздевать ее. – И голос у тебя слабоват. Я свидетель, что кричала не ты… Такого стрекача дала со страху, еле тебя догнал…

Мариша перестала понимать его шепот, у нее в крови разливалась любовная истома. Она ощущала только его руки, которые подчинили ее себе. Задохнувшись под его тяжестью, она чувствовала, как он проникает в нее все глубже и глубже…

* * *

Чемагин кое-что понял. Боль в позвоночнике являлась тем грузом, который помогает ныряльщику опускаться на морское дно. Должно быть, в этом ее предназначение. Его подсознание хранило какую-то тайну, которую ему предстояло раскрыть.

Могила в Абакане, амулет, который он носит на шее, были частью этой тайны. Приступы – тоже часть тайны, так же, как и страх шагов за спиной. Он испробовал множество способов избавиться от болезни и страха. Пока ни один не сработал.

Страх накатывал, словно цунами, и противостоять ему было невозможно. Ничтожный повод, вызывающий такую реакцию, не поддавался никакой логике. Чемагину оставалось надеяться, что он вышибет клин клином.

Походы на пустырь и беседы с детективом Вольским развлекали его. Теперь к этому прибавилась жажда мести. Что ему сделал археолог Слепцов, он не задумывался. Лысый человек с четками не зря отправил его в дом номер семнадцать по улице Кирова.

Прохаживаясь мимо пустыря, Чемагин встретил сыщика, чему очень обрадовался.

– Ба! Какие люди!

– Вы? – удивился Вольский. – Поджидаете оборотня?

– Охочусь на маньяка, – хохотнул «дальнобойщик». – Возьмете меня в помощники?

– С удовольствием.

– Есть какие-то новости?

– Пока глухо. Клиент недоволен, я трачу время впустую. Не дай бог, опять случится убийство. Говорят, что в маленьких городках проще раскрыть преступление! Чушь собачья…

– Согласен, – кивнул Чемагин. – В этой Грибовке каждый третий сойдет за маньяка. Здесь полно алкашей, наркоманов, шпаны всякой. У любого из них в любой момент может сорвать крышу.

– Боюсь, все гораздо сложнее.

– В самом деле?

Он издевался над Вольским, а тот не понимал этого, либо не подавал виду. За разговором они не заметили, как углубились в заросли.

– Вот и бараки! – удивленно воскликнул детектив. – Вернее, то, что от них осталось. Жутковато тут…

– Скажите, что вы не нарочно привели меня сюда.

– Разумеется, нет. Ноги сами принесли. Не только убийцу, но и сыщика влечет на место преступления. По сути, мы играем в одну игру. – Вольский показал на примятую траву и добавил: – Тут лежали жертвы. Как маньяк заманивал их сюда?

Чемагин огляделся по сторонам и вздохнул. Место было непростое. Оно дышало смертью. Очевидно, здесь уже убивали раньше. Давно.

– Эти руины притягивают зло, – сказал он. – Я чувствую.

Детектив вспомнил свою засаду, призрачную стаю волков и чей-то холодный взгляд, от которого мурашки шли по коже.

– Кто тут кричит по ночам? Что за зверь?

– Зверь не может издавать таких звуков.

– Вам приходилось слышать?

– Я живу неподалеку, на улице Лесорубов, – объяснил Чемагин. – Вы уже навели справки обо мне?

– Не успел, – признался детектив. – Я поговорил с местным стариком-краеведом насчет пустыря. Когда строились бараки, рыли ямы под фундамент. Экскаватор наткнулся на старые бревна и ржавую утварь. Выходит, тут кто-то жил.

– И приносил жертвы?

– Вы очень догадливы, дружище. Надо было мне сразу обратиться к вам за помощью. Краевед обнаружил среди находок лезвие ритуального ножа. На нем был колдовской знак! Я полюбопытствовал…

– И что это за знак?

– Руна, вроде как буква древнескандинавского алфавита. Называется перт.

– Заковыристо, – покачал головой Чемагин и повторил: – Перт, значит.

– Ага. Только что с того? Ритуальный нож, руна… бревна какие-то… Неужели из-за этого люди гибнут? Молодые женщины!

– Не буди лихо, пока оно тихо.

Небо затянули тучи, повалил мокрый снег. На печных трубах, нахохлившись, сидели вороны. Вдруг они загалдели, взмыли в воздух и разлетелись.

– Жуткое место, – поежился детектив, пряча руки в карманы. – Еще эти крики по ночам!.. Что у маньяка на уме, как думаете?

– Боюсь, ум тут ни при чем, – нахмурился Чемагин. – Мания – это одержимость, когда человек себе не хозяин. Он будто осознает, что делает, а на самом деле им движет сила, уму неподвластная…

Глава 46

Слепцов так и не признался, что он обнаружил в расселине, кроме сейфа. Он разнервничался и замкнулся. Неудача в установлении телепатического контакта поставила Рената и Ларису в тупик. Мысли и воспоминания археолога путались, уводили в сторону. Отдельные картинки вспыхивали и гасли, подобно кадрам из кинофильма, которые беспорядочно сменяли друг друга. Гроза в горах, археологические раскопки, горячечный бред, обусловленный болезнью…