Подполье на передовой

А Свиркуновым овладело какое-то странное чувство. "Донесение, донесение! - бормотал он про себя: - Рисковать жизнью трех человек ради каких-то неясных первое - второе - пятое? Тоже мне, руководитель! Это ж все равно, что явиться туда с пустыми руками. Кто поверит, что меня послали ради этих "приблизительных" данных? Надо сочинить что-то вроде донесения, рапорта. Это будет весомо... будет звучать.

Свиркунов заметался по комнате. Потом подбежал к столу, выдвинул ящик, перерыл его содержимое, нашел огрызок карандаща и листок из ученической тетради. Придвинул стул, сел и принялся торопливо писать, изредка отрываясь, чтобы вспомнить, и снова писал, писал, писал. Листка не хватило. Он разыскал в ящике еще один и тоже заполнил его мелкими косыми каракулями. Потом, не перечитывая, нервными рывками сложил оба листка в несколько раз, и, когда на последнем изгибе бумажный комок заупрямился, он яростно схватил его зубами и принялся сдавливать, мять, уплотнять комочек. Потом, растопив в плошке стеарин, Свиркунов обмакнул в нем сверточек, охладил в ведре с водой и снова обмакнул, и снова. Пока в руках не оказался белый стеариновый шарик.

- Вот так надо делать, уважаемые конспираторы, - торжествующе прошептал он. - А то командовать любите, а дела делать не умеете. Простую вещь и то не придумаете.

...В полной темноте они обменялись паролем и отзывом, и, привычно оттолкнув лодку от берега, рыбак налег на весла. Свиркунов сидел на корме, съежившись, и

обреченно отфыркивался, когда волна окатывала холодной водой. Рыбак наклонился к нему и, не переставая грести, прокричал, стараясь перекрыть грохот шторма:

- Вычерпывай! Воду!

Свиркунов, до этого не замечавший, что в лодке угрожающе прибавляется вода, начал торопливо работать ведерком. Он спешил, а вода, казалось, не убывала.

Неожиданно большая волна молотом грохнула в борт лодки и обвалом обрушилась на спину наклонившегося Свиркунова, - сшибла его с сиденья и швырнула на залитое водой дно. Свиркунову показалось, что его смыло за борт, что сейчас он пойдет ко дну и что в этой ревущей тьме, в диком разгуле стихии никому, ни единой душе нет дела до его, Свиркунова, гибели. Ничего не видя и не соображая, он уцепился за борт лодки и, подтянувшись, навалился на него всем телом. Лодка качнулась, развернулась бортом к волне и, сразу глотнув добрую тонну воды, податливо стала уходить в глубину. Рыбак качнулся, упал и ударился виском о край лодки, крикнув от боли.

Вывалившись за борт, он стал тонуть. В какой-то миг он ухватился мертвой хваткой за Свиркунова. "Сам тонет и меня, гад, утопит", - мелькнула мысль. Барахтаясь в волнах, он нащупал парабеллум, спрятанный во внутреннем кармане, размахнулся и ударил в висок рыбака рукояткой пистолета. Рыбак разжал пальцы и ушел под воду.

Тогда Свиркунов, собрав все силы, яростными рывками поплыл к берегу. Волны отбрасывали его назад, но он упорно двигался вперед. С трудом выбрался на берег и упал в изнеможении на влажный песок.

Не знал, сколько пролежал у самой воды, и только ощущение страшного, леденящего холода вернуло его к действительности. Сотрясаясь каждой клеточкой тела и стуча зубами, не в состоянии сдерживать стон, он пополз к темным силуэтам развалин на берегу. Перевалив одеревеневшее трясущееся тело через обломок стены, он рухнул вниз, больно ударившись плечом и коленом. Свиркунов ползал по полу разбитого подвала и силился понять, что же случилось, определить, где он. И вдруг откуда-то сверху донесся настороженно-испуганный голос:

- Ты что, тоже рыбак?

Свиркунов прилип к мокрым камням пола, затаил дыхание, и только тело продолжал сотрясать озноб. И вдруг, как озарение, пришла мысль: "Пароль! Наш пароль!" С трудом шевеля губами и языком, Свиркунов прохрипел в темноту:

- Помогите! Я воды боюсь... На шторм хотел посмотреть...

Он путался, замолкая. Слова отзыва всплывали, как пузыри на волне. Он не точно назвал отзыв. Но спросивший поверил, спрыгнул к нему, помог приподняться и посадил Свиркунова, прислонив к стене. Вглядевшись в лицо, охнул.

- Связной. Ох ты ж беда какая!

Он стал торопливо раздеваться. Потом поспешно сорвал со Свиркунова мокрую рубаху, снял и отжал брюки, снова одел вялого, обвисшего связного, укутал своей стеганкой, а сам, оставшись в одной рубашке, изо всех сил старался поставить Свиркунова на ноги.

- А я уже думал уходить, - приговаривал он между делом, - больше часа прошло. Ну, думаю, ребята уже у наших. Степан приказал на всякий случай подождать здесь с часок. Вот тебе и случай... А где ж напарник? Утонул? Эх, жизнь! Ну, вставай, вставай, товарищ! Надо уходить отсюда! Держись на ногах, я помогу!

Двое медленно, с трудом двинулись по заваленному проходу куда-то в глубь развалин. И ни один из них не обратил внимания на белый шарик, выпавший из брюк спасенного, когда связной выжимал из них воду.