Под стягом победным

How far Paris might be he could only guess - five or six hundred miles, he fancied.	Сколько еще до Парижа, он не знал, но догадывался, что пятьсот или шестьсот.
From seventy to ninety hours of travel would bring them to the capital, and they might travel eight, twelve, fifteen hours a day.	Семьдесят-девяносто часов пути, и они в столице; а они могут ехать в день по восемь, двенадцать, пятнадцать часов.
It might be five days, it might be twelve days, before they reached Paris - vague enough figures.	Может быть, они доберутся до Парижа за пять, может быть - за двенадцать дней.
He might be dead in a week's time, or he might still be alive in three weeks.	Может быть, его не будет на свете через неделю, а может - спустя три недели он еще будет жив.
Still alive!	Еще жив!
As Hornblower thought those words he realized how greatly he desired to live; it was one of those moments when the Hornblower whom he observed so dispassionately and with faint contempt suddenly blended with the Hornblower who was himself, the most important and vital person in the whole world.	Произнеся про себя эти слова, Хорнблауэр понял, как хочет жить. Это была одна из редких минут, когда Хорнблауэр, которого он изучал отстраненно и немного брезгливо, сливался с тем Хорнблауэром, который был он сам, самый важный и значительный человек в мире.
He envied the bent old shepherd in the distance with the plaid rug over his shoulders, hobbling over the hillside bent over his stick.	Он завидовал старому сгорбленному пастуху в рваной одежде, который брел, опираясь на палку, по склону холма.
Here was a town coming - there were ramparts, a frowning citadel, a lofty cathedral.	Они въезжали в город - земляной вал, хмурая цитадель, величавый собор.
They passed through a gateway and the horses' hoofs rang loudly on cobblestones as the coach threaded its way through narrow streets.	Проехали ворота. Карета пробиралась по узким улочкам, копыта звонко цокали по мостовой.
Plenty of soldiers here, too; the streets were filled with variegated uniforms.	Здесь тоже было много солдат: улицы пестрели разномастными мундирами.
This must be Perpignan, of course, the French base for the invasion of Catalonia.	Должно быть, это Перпиньян, французский перевалочный пункт для переброски войска Каталонию.
The coach stopped with a jerk in a wider street where an avenue of plane trees and a flagged quay bordered a little river, and, looking upward, Hornblower read the sign	Карета резко остановилась на улице пошире, дальше за полосой деревьев виднелась каменная набережная и речушка. Подняв глаза, Хорнблауэр прочел табличку:
'H?tel de la Poste et du Perdrix.	"Почтовая станция Педпикс.
Route Nationale 9.	Государственный тракт № 9.
Paris 849'.	Париж - 849".
With a rush and bustle the horses were changed, Brown and Hornblower were grudgingly allowed to descend and stretch their stiff legs before returning to attend to Bush's wants - they were few enough in his present fever.	Сменили лошадей, Брауну и Хорнблауэру неохотно разрешили выйти и размять ноги перед тем, как заняться потребностями Буша - их у последнего в теперешнем состоянии было немного.
Caillard and the gendarmes were snatching a hasty meal - the latter at tables outside the inn, the former visible through the windows of the front room.	Кайяр и жандармы наскоро перекусили -полковник в дальней комнате, солдаты у окна.
Someone brought the prisoners a tray with slices of cold meat, bread, wine, and cheese.	Арестантам принесли на подносе ломтики холодного мяса, хлеб, вино, сыр.