Под сенью звезд

Спустя два часа, группа людей вышла к каменистому побережью залива. Огромные каменные валуны причудливых форм стеной ограждали залив. Люди шли вдоль берега, по плоским камням, опускавшимся до самой воды. Вдали, на одном из камней, уходивших от берега в залив, на мысе, окаймляющем с одной стороны не глубокую и уютную лагуну, сидел мальчик, лицом к воде. Люди, уставшие от долгих поисков, но радостные, что нашли мальчика, подбежали к берегу. Несколько человек, пройдя по плоским, широким прибрежным камням, приблизились к Алану.

Бетти ласково обхватила за плечи сидящего на камне, спиной к ней, мальчика. Она склонила свою голову к его детской голове, целуя его в щеку. Ее глаза увлажнились вспыхнувшей волной чувств. Мальчик поднялся, он, согнув руки перед грудью, беспокойно теребил пальцами, словно делал ими гимнастику. На его лице не было радости или изумления того, что его нашли. Он стоял перед Бетти и Филлипсом – лейтенантом полиции, с лицом, на котором не было отражено какое-либо чувство. Лишь загадка, какая-то неуловимая тайна скрывалась за этим невозмущенным лицом принца, не осознающего человеческих законов, бед, переживаний и проблем.

– Ты взгляни на них в тени, – сказал вдруг мальчик, смотря невидящим, пустым взглядом куда-то в воду, в направлении лагуны.

– Кто? – спросила Бетти.

Она показала рукой лейтенанту, что волноваться не стоит, это в порядке странностей аутиста. Ничего особенного. Это его фантазии, не более, – вот, что она хотела сказать полицейскому.

– Взгляни, на них взгляни… в тени, – повторял Алан, идя рядом с Бетти и крепко держа ее за руку.

Теперь она его не отпустит, будет держать под контролем, следить за его новыми странностями. На боку у мальчика болталась его сумка, второй рукой он поправлял ее, отводя за спину.

Глава 14

Мальчика отправили обратно в пансионат. По распоряжению Пирса Переса, заведующего пансионатом, наблюдение за Аланом усилили. Окно в его комнате наглухо закрыли, так чтобы нельзя было открыть. Дверь его комнаты не стали запирать на ночь, но у входной двери здания теперь находился дежурный – пансионат нанял сторожа, чтобы дети сами по себе не покидали территорию.

Расписавшись в нескольких бумагах в полицейском участке, Пирс пришел в свой кабинет, уставший, в плохом настроении. Его глаза слипались, он жутко хотел спать. Бросив портфель с документами на стол, он уже собирался идти домой, как вдруг обнаружил на своем столе чью-то матерчатую сумку. Она была не пуста. Несмотря на уставшее состояние, он все же вспомнил этот предмет. Это была сумка Алана, она болталась за его спиной, когда они возвращались в город.

Пирс вспомнил, что час тому назад, когда солнце только начало заходить за горизонт, он позвонил Голди Фостер и попросил ее принести сумку мальчика в его кабинет. На своем телефоне, полчаса назад, он прочитал сообщение от Голди: «Это интересно, вам стоит посмотреть».

Пирс с неохотой, рожденной от усталости, но с пробивающимся живым интересом к содержимому сумки Алана, погрузился в мягкое кресло. Он закурил, потом взял матерчатую сумку мальчика и вынул на стол ее содержимое: альбомные листы бумаги, соединенные между собой, три простых карандаша, резинка, новая, ей не пользовались. Он открыл альбом для рисования и стал его листать, медленно просматривая и изучая каждый рисунок.

Это была, на первый взгляд, мазня, хаотичные извилистые линии, беспорядочные заштриховки каких-то скрытых фигур, которых нельзя было разглядеть из-за множества поверхностных линий. По-видимому, мальчик сперва что-то нарисовал, а затем, как критик, которому не понравилось то, что он видит, все покрыл линиями – неодобрения, скрывшие первоначальный рисунок. «Но ведь можно было и порвать листы, – подумал Пирс, – если они ему так не понравились. Зачем же Алан зачеркнул свои рисунки?»

На некоторых пробивались четкие линии неясных силуэтов. Что увидел в лесу Алан? Что или кого он изобразил? – думал Пирс. Голова слегка кружилась, – это от усталости.