Почти сквиб (ЛП)

— Поэтому… — начал было Фадж, но вдруг замолк. Последовала длинная пауза после того, как министр осознал, что именно ответил Поттер. — Мистер Поттер, прямо передо мной лежит отчёт Аврората, в котором чёрным по белому сказано, что это были вы!

Пришло время быть гриффиндорцем. Гарри не собирался завоёвывать их любовь и симпатии, поэтому нужно было переходить в наступление. Поттер знал, что детекторы магии регистрируют только факт того, что рядом с ребёнком произошло волшебство, а не то, что это волшебство совершил именно этот ребёнок. Присутствие Дадли было тоже недоказуемо. Даже если они опросили Дурслей, слова маглов в суде против слов волшебника стоили чуть меньше, чем ничего. Расизм магического мира в этот раз был Поттеру на руку. Фаджу оставалось разве что пригласить свидетельствовать тех самых дементоров, но тогда ситуация для Министерства предстанет совсем в неприглядном виде.

— Предъявите ваши доказательства, сэр! — попросил Гарри, с трудом подавляя желание ухмыльнуться.

Обдумав ситуацию заранее, Гарри понял, что даже если ему сегодня сломают палочку и выгонят из школы, то на Англии с её Хогвартсом мир не заканчивается. А впрочем, до палочки они даже не доберутся — в заднем кармане брюк у него на всякий случай лежала фальшивая палочка братьев Уизли.

*

— Йес, я так и знал! — крикнул Рон, вскидывая руку в победном жесте. — Тебе всегда всё сходит с рук!

— Они должны были тебя оправдать, — сказала вымотанная переживаниями Гермиона, — у них против тебя ничего не было, вообще ничего.

— К сожалению, мне не всё сошло с рук, — сказал Гарри, изображая на лице смущение.

Наступила полная тишина, и миссис Уизли спросила:

— Что ты имеешь ввиду, дорогой?

— Ну, мне пришлось заплатить штраф, — сказал Гарри. — Это было всего двадцать галлеонов, но теперь у них есть, что раздуть в прессе.

Лицо Рона побледнело при упоминании размера штрафа.

— Но, Гарри, — удивилась Гермиона. — Мистер Уизли сказал, что тебя не исключили и не сломали твою палочку…

— Да, они сняли все обвинения в использовании магии несовершеннолетним и нарушении Статута, — ответил Гарри.

— Тогда я ничего не понимаю. За что тебя оштрафовали?

— Да так… за неуважение к суду, — ответил Гарри с притворной грустью.

Комната утонула в лающем смехе Сириуса.

*

— Ну что, Поттер, — протянул Драко Малфой. — Надеюсь, ты не думал, что сквиб вроде тебя может стать старостой? Уизли, конечно, ничем не лучше, но он, по крайней мере, волшебник.

— Да упаси меня Мерлин, ты явно нездоров, Малфой, — открестился Гарри. — Ходить с тобой ещё и на собрания для старост? Нет уж, увольте.

*

— Ты — Гарри Поттер? — спросила блондинка, которую Джинни звала Луной Лавгуд.

Её голос звучал мечтательно, и она как-то отрешённо и совершенно не мигая посмотрела ему в глаза.

— Да, уже пятнадцать лет как Гарри Поттер, — ответил он.

Дурсли часто называли Гарри психом, или сумасшедшим, или сумасшедшим психом, но в девушке, читающей журнал вверх ногами, было что-то другое. Она, казалось, была на своей волне, и все её утончённые и крайне необычные манеры лишь только усиливали этот эффект. Но, возможно, так и было задумано.

— Луна, да? Тебе удобно так читать? — многозначительно спросил Гарри.

Луна повернула голову набок и некоторое время смотрела в журнал немигающим взглядом, а затем неожиданно улыбнулась.

— Да, ты прав. Так гораздо лучше, — ответила она.

Удивительная улыбка сделала лицо девушки гораздо живее, и Гарри улыбнулся ей в ответ.

*

— О, чернила вам не понадобятся, — с крохотнейшей смешинкой в голосе заверила его профессор Амбридж.

Гарри поднёс острие пера к бумаге и вывел: «Я не должен лгать». Но пергамент остался девственно чист, а в руке на мгновенье появилось едва различимое покалывание. Пожав плечами, Гарри продолжил водить пером по пергаменту.

Он понял, что Амбридж ожидала чего-то иного, когда она бросилась к нему и выхватила перо.

— Что ты делаешь? — взвилась профессор.

— Только то, что вы приказали, — спокойно ответил Гарри, сбитый с толку её внезапным гневом, — пишу на пергаменте без чернил.

Гарри никак не мог взять в толк, чем так разозлил розовую жабу.

— Убирайся! — вскрикнула она.

Гарри схватил свою сумку и рванул к двери. Он был рад избежать того, что эта сумасшедшая тётка ему заготовила, но пообещал себе, что в следующий раз обязательно украдёт это перо, чтобы разобраться, в чём было дело.

*

— Ну ладно, будем действовать по-другому, — вставая, сказал Гарри, и начиная тасовать колоду карт.

Все присутствующие в классе потрясённо уставились на него, а Долорес тут же подбежала с визгом:

— Что вы себе позволяете, мистер Поттер?!

— Для начала собираюсь не обращать на вас никакого внимания, — спокойным голосом «а-ля Снейп» сказал он. — Эй, Рон, во что сыграем?

— Десять баллов с Гриффиндора и наказание, мистер Поттер! А теперь сядьте и успокойтесь, пока я не назначила вам отработки до конца месяца.

Гарри рассмеялся.