Почему не Эванс?

– Я очнулся в этой мрачной дыре, – говорил он. – Рядом был поднос с едой и питьем. Я был жутко голоден, и потому поел. Должно быть, в еду был добавлен наркотик, так что я почти немедленно уснул. Какой сейчас день недели?

– Пятница.

– А меня вырубили в среду. Черт побери, значит, я провел в отключке все это время. Теперь расскажи мне, что было с тобой.

Фрэнки описала свои приключения, начиная с истории, которую услышала от мистера Спрэгга, и заканчивая тем, как ей показалось, что она увидела Бобби в дверях.

– А потом мне сунули в лицо хлороформ, – закончила она. – И… Ох, Бобби, меня только что вывернуло наизнанку в угольный ящик!

– Я бы сказал, что это очень ловко, Фрэнки, – ободрил подругу Бобби. – При связанных-то руках и всем прочем? Но вопрос таков: что нам теперь делать? Довольно долго судьба благоволила нам, но теперь ситуация переменилась.

– Если бы только я рассказала Роджеру о твоем письме, – пожаловалась Фрэнки. – Я уже хотела это сделать, но засомневалась… А потом решила поступать в точности так, как ты рекомендовал, и не рассказывать никому.

– И в результате никто не знает, где мы находимся, – серьезным тоном констатировал Бобби. – Вот что, Фрэнки, дорогая, боюсь, что я вовлек тебя в ту еще историю.

– Мы сделались слишком самоуверенными, – печально сказала Фрэнки.

– Но чего я не могу понять, так это почему с нами еще не разделались, – удивился вслух Бобби. – Не думаю, чтобы Николсона мог смутить подобный пустяк.

– У него есть какой-то план, – поежившись, сказала Фрэнки.

– В таком случае и нам следовало бы обзавестись планом. Мы обязаны, Фрэнки, выпутаться из этой ситуации. Но каким образом?

– Мы можем кричать, – предложила Фрэнки.

– М-да, – протянул Бобби. – Какой-нибудь прохожий может услышать нас. Но судя по тому, что Николсон не стал затыкать тебе рот кляпом, я бы сказал, что шансы быть услышанными невелики. Твои руки связаны не так крепко, как мои. Давай проверим, не смогу ли я развязать их зубами.

Следующие пять минут прошли в борьбе с путами, сделавшей честь дантисту Бобби.

– А ведь как просто проходят подобные фокусы в книжках, – выдохнул он. – По-моему, ни малейшей подвижки.

– Неправда, – сказала Фрэнки. – Узлы ослабевают. Тихо! Кто-то идет.

Она откатилась в сторону. На лестнице послышались шаги, тяжелые, громоздкие. Под дверью появилась полоска света. Послышался скрип ключа в замке. Дверь неспешно отворилась.

– Ну, как тут поживают две мои пташки? – Послышался голос доктора Николсона.

В одной руке он держал свечу, и хотя был в плотном пальто с поднятым воротником и в надвинутой на самые глаза шляпе, голос выдал бы этого человека всегда. Бледные глаза его поблескивали за толстыми стеклами очков. Доктор с игривой ухмылкой покачал головой.

– Моя дорогая юная леди, так легко попасть в ловушку – ниже вашего достоинства.

Бобби и Фрэнки молчали. Ситуация настолько очевидно сложилась в пользу Николсона, что сказать, по совести говоря, было нечего.

Николсон поставил свечу на стул.

– В любом случае позвольте мне проверить, уютно ли вам.

Обследовав путы Бобби, он одобрительно качнул головой и перешел к Фрэнки. Тут он покачал головой уже укоризненно и заметил:

– Как говорили во дни моей юности, пальцы были созданы раньше вилок, а зубы были пущены в ход раньше пальцев. Я вижу, ваш молодой друг успел поработать зубами.

В углу стояло тяжелое дубовое кресло с поломанной спинкой. Николсон взял Фрэнки на руки, посадил ее в кресло и надежно привязал к нему.

– Надеюсь, не слишком жмет? – спросил он. – Это ненадолго.

Фрэнки обрела дар речи.

– Что вы собираетесь делать с нами?

Николсон подошел к двери и взял в руки свечу.

– Вы, леди Фрэнсис, обвиняли меня в особой любви к несчастным случаям. Возможно, вы правы. Так или иначе, я намереваюсь рискнуть и соорудить еще один.

– То есть? – спросил Бобби.

– Вы хотите, чтобы я вам сказал? Да, пожалуй, скажу. Леди Фрэнсис Дервент, находясь за рулем собственного автомобиля рядом с собственным шофером, ошибается с поворотом и попадает на заброшенную дорогу к карьеру. Автомобиль падает с обрыва и разбивается. Леди Фрэнсис и шофер гибнут.

Последовала недолгая пауза, после чего Бобби вымолвил:

– Необязательно. Случается, что планы не исполняются. Вот и ваш один в Уэльсе не сработал.

– Ваша стойкость к воздействию морфия, конечно же, удивительна, хотя и прискорбна, с нашей точки зрения, – сообщил Николсон. – Но не волнуйтесь за меня, на сей раз никаких неожиданностей. Вы с леди Фрэнсис будете точно мертвы к тому времени, когда ваши тела найдут.

Бобби, вопреки собственному желанию, поежился. В голосе Николсона прозвучала странная нотка – интонация художника, созерцающего собственный шедевр.

«Он наслаждается собой, – подумал Бобби. – Более того, восхищен!»

Если представится возможность, он более не позволит Николсону торжествовать. И он сказал невозмутимым тоном:

– Вы ошибаетесь, особенно в отношении леди Фрэнсис.