Победитель получает

— Тебе не нужна слепая? — понимающе кивнула Алана. — А я было подумала, что у Прозревшей есть свои преимущества… В отличие от Видящей, для неё нет запретов, она может выйти замуж и жить в относительном покое, — Алана повернулась к Вересу, и горькая усмешка зародилась в уголках её губ, глаза же смотрели слепо, мимо него.

— Ты… ты будешь нужна мне любой! — он вдруг порывисто прижал её к груди, и Алана не воспротивилась, провела рукой по его щеке, — неуверенно, осторожно.

Она уже не видела ничего. Кроме Пути во Мраке.

ГЛАВА 72. Дети иных миров

— Пора идти, — Алана смотрела в темноту, отливающую багровым, расчерченную искрящимися нитями голубых молний, и взгляд её был зрячим.

Она ясно видела это место, видела дорогу, которой им нужно пройти, но не своих спутников. А если она и видела их, то не так, как прежде. Поворачиваясь к ним, она смотрела не прямо, а куда-то чуть в сторону и выше уровня глаз.

— Нам здесь нечего опасаться. Надо просто быть осторожными. Идите за мной — след в след — точно за мной. Не смотрите по сторонам, не смотрите вниз. Нет никакой пропасти, вы не упадёте. Всё, что здесь есть — узкий коридор, вдоль которого по обеим сторонам парят воины Пирамиды. Да, у Пирамиды есть своя армия. Они похожи на тех стражей, что мы видели, один из которых ударил Лирена. Но воины еще сильнее и не прощают ошибок. Теперь я вижу их отчётливо. Просто идите за мной.

Они шли цепочкой — сразу за Аланой Вита, потом Верес, Маша и Лирен. Куся по-прежнему сидел на его плече, прижимая усы и сяжки к голове и сердито щурясь.

Маша старалась не смотреть вниз, очень старалась, но было почти невозможно поверить в то, что под ногами ровный пол, а не качающиеся плиты, то и дело опасно кренящиеся, вздрагивающие и проседающие от каждого шага.

Она вцепилась в плечо Вереса, Лирен поддерживал её сзади то за пояс, то за предплечье, помогая выровняться, и если бы не эта помощь, Маша наверняка вывалилась бы за пределы узкой тропы.

Вита шла ровнее. Она закрыла глаза и лишь слегка придерживалась за плечо Аланы, но и её временами качало — окружающее пространство воздействовало на них не только через зрительные образы, а влияло напрямую, проникая в разум, заставляя всем телом ощущать и качку, и жар, поднимающийся снизу, и леденящие вспышки смертоносной энергии где-то совсем рядом, от которых все волоски на теле вставали дыбом, кожу покалывало, а взбесившиеся мурашки носились по ней табунами во всех направлениях.

Впрочем, последнее ощущение было не наведённым, а единственно реальным и правдивым в этом обманном месте, наполненном иллюзиями. Это воины Пирамиды, и они рядом, так близко, что стоит отклониться сильнее, стоит сойти с тропы хотя бы на полшага, как невыносимая боль пронзит всё тело, и искрящаяся смерть вырвет из него душу.

Куся оставил бесполезную борьбу со своими усиками, сяжками, а также и шерстинками, и теперь они все как одна стояли дыбом, а кото-мышь был похож на ежа, готового к обороне. Зелёные глаза неотрывно следили за "его Машей", крылья были чуть приподняты — полная готовность для взлёта.

Куся в целом одобрял, как придерживает её Лирен, но до конца на человека не полагался. Если Маша качнётся в сторону сильнее допустимого, он был готов вспорхнуть и дёрнуть её в нужном направлении, и неважно, если инерция унесёт его самого за линию безопасности. Но, к счастью, до этого дело не дошло.

Вскоре далеко впереди появилось небольшое светлое пятнышко. Оно настолько походило на "свет в конце туннеля", что ноги просто сами стремились пошагать именно в этом направлении, но Алана в очередной раз свернула в сторону.

— А это… впереди… — это тоже только кажется? — шёпотом спросила Маша.

— Нет, — ответила Прозревшая. — Это вход в Тайный Зал. Тот самый, где хранится Символ. Но прямой дороги туда нет. Даже не смотри на него. Иначе налетишь на воинов.

Маша честно пыталась не смотреть. Но получалось плохо. Голова прямо-таки самопроизвольно поворачивалась в том направлении. Ещё одно препятствие, ещё одна ловушка — для тех, кому удалось добраться сюда. Как удержаться и не пойти на этот зовущий свет, такой тёплый, такой манящий? А дорога петляла и выписывала какие-то кренделя. Но всё же светлое пятно постепенно росло, приближалось.

Вот уже видно, что это арочный проём. Что за ним — не понять. Там всё залито светом, который кажется густым, будто туман. Снова и снова Маша отворачивалась от притягательного маяка, стараясь смотреть в спину впередиидущего. Но наконец — арка прямо перед ними. Алана на несколько секунд остановилась. Потом снова двинулась вперёд — медленно, нерешительно, как… слепая.

"Она ведь и есть слепая!" — с ужасом вспомнила Маша.

Прозревшая вошла в Зал и повела головой — в этом движении было что-то пронзительно-ранящее. Оно лучше любых слов говорило, что глаза больше не служат своей хозяйке. Она прислушивается, она смотрит иным зрением, но не обычными глазами, которые больше никогда не помогут ей увидеть красоту этого мира, лицо любимого или собственного ребёнка.