По ту сторону Смерти

Клавдий наблюдал за происходящим со стороны, очертив себя защитным кругом, который не позволял демонам из Сида приблизиться, и был весьма доволен ходом сражения. Вампиры, никак не ожидавшие того, что им придется столкнуться со столь сильным противником, в первые же минуты боя потеряли убитыми двух Высших и четырех Низших. Но потом, поняв, что магия смерти против демонов бессильна и исход зависит лишь от стали, быстро подстроились под ситуацию. Защитив себя ментальными щитами, отводящими чужие удары, они перегруппировались и теперь ровной шеренгой без потерь сдерживали натиск противника. Фоморы не сдавались, рвались вперед, на сталь, презирая боль и раны. Некоторые из них ползли по стенам и прыгали вниз, разрушая ровный строй противника. Вскоре вампиры не выдержали натиска и их шеренга развалилась. Бой превратился в настоящую свалку, в которой невозможно было разобрать совершенно ничего.

До рези в глазах вглядываясь в происходящее, Батури лишь изредка удавалось уловить, как очередной фомор отрывает врагу голову и отшвыривает ее от себя, или же, как какой-нибудь вампир, напитав свое оружие магической энергией, умудряется проткнуть демону глазницу и противник падает замертво, тут же развоплощаясь. Силы были равны и исход сражения невозможно было предугадать до самого финала, пока трое фоморов не навалились скопом на единственного уцелевшего Высшего и не разорвали того на части.

Клавдий недовольно сплюнул. Он все же надеялся, что вампиры одержат победу, хоть и будут сильно потрепаны. С Высшими было бы проще справиться. А теперь же получилось, что Батури, не зная, как совладать с призванными им фоморами, сам себя загнал в ловушку. Круг защитит, но нельзя же простоять в нем вечность!

Обитатели Сида приблизились вплотную к черте, возведенной Клавдием, и принялись неистово барабанить по невидимой преграде. Они скалили уродливые щербатые пасти, исторгали ужасающие звуки, но не могли пробиться через магический барьер. Все же Батури не выдержал, сложил в уме несколько защитных формул и ударил крисом одного из фоморов, перерезая ему невоплощенные в реальном мире сухожилия и клинком разрушая зачарованный круг.

Могущественный кинжал не сумел убить демона, но, ранив, существенно замедлил его движения, подарив Клавдию несколько минут, которые он провел, сражаясь с двумя оставшимися врагами. Одному из фоморов он ловко пробил поочередно оба глаза, превратив опасного монстра в беззащитное, немощное существо. Слепой старался сориентироваться на слух, но движения вампира были слишком тихи, чтобы их услышать. Последний демон, все еще представляющий реальную угрозу, опрокинул Батури на пол, сильно приложился ногой в живот, но закрепить успех не успел: когда он оказался рядом, Клавдий был уже на ногах.

Под вражеским натиском, вампиру пришлось бесконечно отступать, пока статуя одноглазого Балора не уперлась в спину. К этому времени у напирающего фомора голова висели лишь на сухожилиях и было две дырки в сердце, но он продолжал сражаться, пока Батури точным движением не обезглавил демона. Покончив с увечными врагами, Клавдий прошел через коридор, представлявший собой ужасное зрелище. Оплавленные магией стены стали красными от пролитой на них крови, из-под ног вылетала труха и пыль, оставшаяся от вампиров, и не было вокруг ни одного тела. Не останавливаясь, Батури покинул храм Балора, оказался в комнате с зеркальным потолком, где столкнулся с двумя самыми опасными противниками.

Монах вампиров, обладающий магией Подобия, без лишних бесед и предисловий взмахнул мечом, первым же ударом чуть не разрубив Клавдия надвое. Батури отпрыгнул в сторону, перекувыркнулся. Оказавшись на ногах, метнул в своего противника Плеть Хель, а следом — кинжал своего отца. Некритто Носферо в мгновения ока воздвиг плотную защиту, которая приняла на себя вражеское заклинание, даже не ослабнув, и секундой позже превратился в тлеющие уголья, когда лезвие криса, без труда разрушая магические препятствия, прошло через все щиты и воткнулось в сердце вампира.

Каэль, не ожидавший столь быстрой развязки, рванулся к кинжалу, но магия отшвырнула его в сторону, не дав приблизиться к артефакту. Батури первым добрался до криса, подхватил оружие с пола и встал в боевую стойку, но Каэль не спешил нападать.

— Ты снова доказал свою славу братоубийцы, — заговорил Перворожденный, неотрывно глядя сыну в глаза, — за свою жизнь ты погубил больше вампиров, чем я. В изничтожении Рода виновен ты и только ты.

— Я убивал, защищаясь!

— Это не меняет сути, — несмотря на жесткий тон, мягко улыбнулся Каэль. — Ты убивал. Ты идешь по стопам отца шаг в шаг, не сворачивая с проторенной дороги. Так почему бы нам не пойти вместе?

— Нет. Ты крутишь и извиваешься. Подмениваешь понятия. Но именно ты натравил на меня Высших. Если бы они убили меня, ты бы расправился с ними позже. Я просто ускорил их гибель.