Читаем По, Бодлер, Достоевский: Блеск и нищета национального гения полностью

Очевиден генезис этих критериев. Это эстетика Т. Готье, парнасцев и, конечно, самого Флобера. Впоследствии Урусов как автор неопубликованного очерка о Бодлере (тоже хранится в РГБ) в точности повторит эти критерии, определяя «синтетический» стиль автора «Цветов Зла»:

Бодлэр интересен как творческий создатель образов и звуков. Как художник, соединивший в себе:

архитектора – в строении конструкции стихотворений;

музыканта – в мелодии и гармонии стиха;

живописца – в блеске колорита;

скульптора – в рельефе подробностей и округленности целого;

и актера – в создании настроения[782].

Но нас сейчас интересует именно «архитектоника». Урусов в определении объема данного понятия хочет избежать метафоричности и расплывчатости, которая свойственна его предшественникам. Безусловно, стремясь в анализе прозы Флобера выявить ее «архитектонику», Урусов лишь следовал постулатам эстетики французского писателя, не раз повторявшего: «Закон чисел управляет также чувствами и образами, и то, что кажется внешним, на самом деле есть внутреннее достоинство. В точности соединений, в редкости событий, в гармонии общего – разве нет внутреннего достоинства, божественной силы, вечной, как закон?»[783] Таким образом, под «архитектоникой» Урусов разумеет пропорциональность, математическую выверенность организации всех уровней словесной «изобразительности», их подчиненность неким идеальным числовым соотношениям. На этот счет в установочном реферате есть краткое, но многозначительное замечание: «Техника языка: конструкция предложения и периода – Ритм фразы. Числовые соотношения как основа качественных особенностей языка и композиции. Экономия внимания (теория Спенсера о слоге). Число употребляемых автором слов»[784]. Даже понятие «музыкальность» он пытается передать языком точных измерений: «подъем голоса, размер фразы, волнообразные, поступательные движения периодов…»[785]. Уже сам глоссарий («техника», «конструкция», «числовые соотношения», «экономия внимания», «число… слов», «размер фразы») настолько необычен для общепринятого языка критики той поры, что наводит на мысли о том, что мы имеем дело здесь со своеобразным предвосхищением опоязовской и формалистской программ русской интеллектуальной революции 1910 – 1920-х гг.[786].

Впрочем, не менее, если не более очевидна и параллель к будущей практике акмеистического «Цеха поэтов». Образ художника – «простого столяра» («Столяр» В. Нарбута), ставящего в творчестве «хищный глазомер» («Адмиралтейство» О. Мандельштама) выше пресловутой «интуиции» и «откровения», может считаться одной из самых характерных метафор акмеистического вдохновения.

Говоря о заглавии урусовской статьи («Тайная архитектура “Цветов Зла”»), имеет смысл вспомнить, что Мандельштам идеальной моделью творчества считал готическую архитектуру и ее классический собор – знаменитый Notre Dame, видя во всем его облике «праздник физиологии, ее дионисийский разгул»[787]. В рефератах Урусова эти идеи находятся в зародышевом состоянии, пока только предчувствуются и с трудом обретают аналитический язык описания. Вместе с тем им нельзя отказать в целенаправленности и осознанной логике развертывания.

Термин «композиция», по Урусову, у́же термина «архитектоника», но и он в трактовке критика соответствует математическому языку описания. Цитируем: «Композиция – построение – персонажи. Их характеристика – Группировка: сколько отведено каждому места – Персонажи первого, второго плана – Эпизодические лица»[788]. Иными словами, Урусов стремится доказать пропорциональное соответствие характеристики персонажей объему текста, ими занимаемому в соответствии с их сюжетным статусом. Например, анализируя архитектонику повести «Простая душа» Флобера, Урусов тщательно расписывает количество страниц, отведенных персонажам разного плана в структуре каждой главы, и в итоге приходит к выводу об идеально симметричном строении всего произведения. Рядом дается графическая схема композиции повести:

84 страницы

5 глав

I-я – 4 ½ страницы

II – 22 ½ страницы

III – 33 ½ страницы

IV – 21 ½ страницы

V – 4 ½ страницы[789]

Сбоку приписана фраза: «Вот как построен роман!»

Развернутые графические схемы на отдельных листах-«простынях» Урусов создает для всех романов Флобера. Чертежи представляют сложную конфигурацию кружочков и квадратиков, прихотливо соединенных между собой многочисленными стрелками и линиями. В каждый кружочек-квадрат по-французски вписаны или название эпизода, или имя героя, или номер главы, а также другая текстовая информация. Вряд ли эти схемы сегодня поддаются удовлетворительной расшифровке, но ясно одно: все они проникнуты желанием критика подвести «научную» базу под понятие гармонии и совершенства в композиции романов Флобера.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научное приложение

По, Бодлер, Достоевский: Блеск и нищета национального гения
По, Бодлер, Достоевский: Блеск и нищета национального гения

В коллективной монографии представлены труды участников I Международной конференции по компаративным исследованиям национальных культур «Эдгар По, Шарль Бодлер, Федор Достоевский и проблема национального гения: аналогии, генеалогии, филиации идей» (май 2013 г., факультет свободных искусств и наук СПбГУ). В работах литературоведов из Великобритании, России, США и Франции рассматриваются разнообразные темы и мотивы, объединяющие трех великих писателей разных народов: гений христианства и демоны национализма, огромный город и убогие углы, фланер-мечтатель и подпольный злопыхатель, вещие птицы и бедные люди, психопатии и социопатии и др.

Александра Павловна Уракова , Александра Уракова , Коллектив авторов , Сергей Леонидович Фокин , Сергей Фокин

Литературоведение / Языкознание / Образование и наука

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов
19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов

«19 мифов о популярных героях. Самые известные прототипы в истории книг и сериалов» – это книга о личностях, оставивших свой почти незаметный след в истории литературы. Почти незаметный, потому что под маской многих знакомых нам с книжных страниц героев скрываются настоящие исторические личности, действительно жившие когда-то люди, имена которых известны только литературоведам. На страницах этой книги вы познакомитесь с теми, кто вдохновил писателей прошлого на создание таких известных образов, как Шерлок Холмс, Миледи, Митрофанушка, Остап Бендер и многих других. Также вы узнаете, кто стал прообразом героев русских сказок и былин, и найдете ответ на вопрос, действительно ли Иван Царевич существовал на самом деле.Людмила Макагонова и Наталья Серёгина – авторы популярных исторических блогов «Коллекция заблуждений» и «История. Интересно!», а также авторы книги «Коллекция заблуждений. 20 самых неоднозначных личностей мировой истории».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Людмила Макагонова , Наталья Серёгина

Литературоведение