Плющ

К радости и изумлению Роджера, для публикации биографии «Стальных Яиц» было сделано очень много, причем за очень короткое время. Пока мы с Роджером были в Сентрал-Фолс, Херб Портер время даром не терял. Он не только нанял Оливию Баркер в качестве литературного раба для «Дьявольского Генерала», но и получил от нее торжественное обещание доставить в редакцию первый черновик из шестидесяти тысяч слов всего за три недели.

Сказать, что я был удивлен этими быстрыми движениями, было бы слишком мягко. По моему предыдущему опыту, Херб Портер двигается быстро только тогда, когда Риддли идет по коридору и кричит: «У Дей пончики на кухни, ани прост прикрасны! У Дей пончики на кухни, ани прост прикрасны!»

- Три недели, приятель, ну, не знаю, - с сомнением ответил Билл. - Не слишком верится, ведь у Оливии есть одна маленькая проблема. - Он изобразил, что проглотил горсть таблеток.

- В том то и прелесть, - сказал Херб. - Мадемуазель Баркер чиста, по крайней мере, в настоящее время. Она ходит на эти собрания и все такое. Ты же знаешь, она была самым быстрым литературным рабом, когда не употребляла.

- Когда была чистой, то да, - сказал я. - По крайней мере, так было раньше.

- Как ты думаешь, она сможет оставаться чистой еще три недели?

- Она останется чистой, - мрачно сказал Херб. - Следующие три недели я буду лично контролировать Оливию Баркер. Я буду звонить ей по три раза в день. И если услышу хотя бы одно невнятное «С», я тут же отправлюсь к ней с желудочным зондом. И клизмой.

- Избавь нас от подробностей, - сказала Сандра, поморщившись.

Херб не обратил на нее внимания.

- Но это еще не все. Подождите.

Он выскочил из комнаты, пересек коридор, направился к знаменитому шкафу в его кабинете (на стене висела фотография генерала Энтони Хекслера размером с плакат, в которую Херб бросал дротики, когда ему становилось скучно), и вернулся оттуда с пачкой бумаги. Он выглядел нехарактерно застенчивым, когда вручал их Роджеру.

Вместо того чтобы взглянуть на рукопись - потому что, конечно же, это была она, - Роджер посмотрел на Херба, подняв брови.

На мгновение мне показалось, что у Херба аллергическая реакция, возможно, из-за некоторой чувствительности кожи к листьям плюща. Потом я понял, что он просто покраснел. Я видел это, но эта ситуация все еще кажется мне чуждой, как вид Клинта Иствуда, рыдающего на коленях у своей мамочки.

- Это моя часть «Дьявольского Генерала» - отчет о деле с книгой «Двадцать цветов-телепатов в саду», - сказал Херб. - Вообще-то, я думаю, что это уже готово к публикации. Только около тридцати процентов из написанного здесь - правда - я никогда не дрался со «Стальными Яйцами» и уж тем более никогда не ставил его на колени, когда он появился здесь, размахивая ножом, но...

Это верно, - подумал я, - ведь Хекслер, насколько нам известно, вообще здесь не появлялся.

- ...но чтиво весьма занятное. Я... На меня нашло вдохновение. Херб на мгновение опустил голову, словно мысль о вдохновении показалась ему чем-то постыдным. Затем он снова поднял голову и вызывающе оглядел нас. - Кроме того, этот чертов псих мертв, и я не жду никаких неприятностей от его сестры, особенно если мы пригласим её сюда, попросим помочь с книгой, и подсунем ей пару сотен... ну, назовем это творческой помощью.

Роджер просматривал страницы, которые вручил ему Херб, почти не обращая внимания на этот словесный понос.

- Херб, - сказал он. - Боже милостивый, здесь же тридцать восемь страниц. Это почти десять тысяч слов. Когда ты это написал?

- Вчера вечером, - сказал он, снова глядя в пол. Его щеки горели ярче, чем когда-либо. - Я же сказал, что на меня нашло вдохновение.

Сандра и Билл выглядели впечатленными, но не настолько, как я. Насколько мне известно, только Томас Вулф[197] писал по десять тысяч слов в день. Конечно же, это затмило все мои жалкие постукивания по этому «Оливетти». И когда Роджер снова пролистал страницы, я увидел меньше дюжины зачеркиваний и взаимосвязей. Боже, на него, должно быть, действительно нашло вдохновение.

- Это потрясающе, Херб, - сказал Роджер, и в его голосе не было сомнений в искренности. - Если все будет в порядке - основываясь на твоих записках и резюме, у меня есть все основания полагать, что так оно и будет, - то это будет сердцем книги. - Херб снова покраснел, на этот раз, как мне кажется, от удовольствия.

Сандра смотрела на его рукопись.

- Херб, ты думаешь, что пишешь так быстро потому... ты не думаешь, что это как-то связано... ну ты понимаешь...

- Конечно, - сказал Билл. - Должна быть связь. Как думаешь, Херб?

Я видел, что Херб борется, желая приписать себе десять тысяч слов, которые должны были составить драматическое сердце «Дьявольского Генерала», а затем (клянусь, это правда) я почувствовал, что его мысли обратились к растению, к его впечатляющему богатству, когда Билл Гелб рывком открыл дверь, и оно выползло из каморки.

- Конечно же, это все плющ, - сказал он. - Я имею в виду, что должна быть какая-то связь. Я еще никогда в жизни не писал ничего настолько хорошего.