Письма в небеса

– Протест отклонён. – сказал судья, глядя сквозь толстые линзы на офицера. – Что за цирк вы здесь устроили?

***

Из материалов дела N° 345. Изнасилование.

Изнасилование совершено 15 июня 2002 г. , около 19:00 на набережной Брайтон Бич. Потерпевшая Линда Кейтиллин Хилл заявила о совершенном преступлении.

Сообщаю, что Марк Грегори, с которым я познакомилась в интернете, пригласил меня проехаться к набережной. Там он, угрожая мне предметом, похожим на пистолет, заставил меня выйти с машины, и надеть какую-то одежду – длинную плиссированную юбку черного цвета, и белый джемпер с вышитой розой, также он принудил меня надеть парик. Когда я выполнила его требования, он повалил меня на землю и совершил со мной половой акт, против моей воли. При этом он выкрикивал «Ты сучка, Энн! Я тебя трахнул».

После совершенного насилия Марк Грегори заставил меня вернуться в машину, и вывез меня в лесополосу, где и оставил…

Медицинское освидетельствование зафиксировало на теле жертвы многочисленные ссадины. Также был взят образец спермы.

Автомобиль преступника числился в угоне. Была проведена проверка. Преступник не найден. Л. Хилл сообщила, что имя преступника может быть вымышленным…»

***

Линде Хилл уже исполнилось восемнадцать, но мать продолжала вести себя с ней, как с прыщавым подростком.

«Запомни, Линда! Никакого секса до свадьбы!»

Она могла не беспокоиться. Немногочисленные приятели Линды отнюдь не горели желанием пристроится между её рыхлых бёдер, и сбегали сразу же, едва получив свое – кое-кому удавалось вытрясти полсотни, сэкономленные на завтраках или получить курсовую по теме микробиологии. Другие были ещё более несносными занудами и их прыщавое общество выносила только толстуха Линда.

– Мерзкая рыжая толстуха. – повторяла она, глядя в надщербленное зеркало. Каково же было её удивление, когда парень с сайта знакомств не слился, получив на почту фото, а пригласил на свидание.

– Никакого секса, Линда. – Напомнила мать.

Марк не был красавцем в признанном смысле слова, но для неё – мерзкой рыжей толстухи, он казался едва ли не полубогом. Она молча внимала ему, пока он с видом протестантского пастора говорил о необходимости воздерживания, и лишь изредка кивала в знак согласия. Когда машина притормозила на Брайтон бич, он задал всего лишь один вопрос – девственница ли она и довольно ухмыльнулся, получив утвердительный ответ.

– Выйди из машины, – приказал Марк. А потом приказал облачиться в проститутскую джинсовую юбку, и спрятать рыжие кудри под париком. Линда дрожала, когда его толстый член разрывал её плеву, но мысль о том, что все же на неё кто-то позарился, запечатывала ей уши, когда он, сжимая её грудь, кричал эй в ухо:

– Сучка Энн, я тебя трахнул!

Линда знала, что после изнасилования она должна чувствовать себя опустошенной, но вместо этого в ней появилась какая-то отрешенность, заставившая посмотреть на себя с другой стороны. Она бросила колледж, и похудевшая на 25 кг, отправилась путешествовать с компанией байкеров, пока, наконец, не осела в заплесневелой квартирке в Квинсе.

***

День, когда Итану вынесли приговор, стал одним из счастливейших дней в году. Фемида хоть и слепа, но ее гнев праведный. Его вели по коридору, и шарканье ног затерялось в шорохе бумаг, кашле и тихих голосах. Он ни разу не обернулся, не посмотрел на меня, но если бы посмел, я не отвела бы взгляд.

***

В половине десятого раздался звонок. От неожиданности я вздрогнула и с подозрением уставилась на ползущий к краю стола мобильник. Звонил Макс.

– Софи!?

Встревоженный голос едва пробивался сквозь статику помех.

– Он сбежал!

Я вросла в пол с шипящей трубкой в руке. Казалось, даже кровь застыла в жилах, а сердце смерзлось, слиплось, обратившись в глыбу льда. Спину обдало арктическим холодом.

– Я еду к тебе…

Макс сбросил, а я слушала гудки, отчаянно пытаясь вспомнить, заперла ли входную дверь.

В памяти всплыла серповидная разверстая рана на боку Мэтью. Я буквально ощутила жжение внизу живота.

«Я тебя вскрою! Сука!»

Он кричал мне эти слова в том злосчастном переулке месяц назад, и холодный блик зазубренного лезвия плясал в бесноватых глазах.

Окно на кухне взорвалось, обдав меня брызгами стекла. С ужасом я наблюдала за тем, как из зияющей пасти ночи показалась окровавленная рука.

Итан протиснулся в окно, и схватив меня за волосы, проволок через весь дом к двери, ведущей в подвал.

Я кричала и царапалась, стараясь вырваться, но он держал меня мёртвой хваткой. Он заволок меня в подвал, и бросив на холодный бетонный пол, достал верёвки.

Собравшись с силами, я ударила его кулаком в нос, нос хрустнул, на белой рубашке расплылись багровые пятна, но он лишь захохотал, и в следующий миг мне в бок уперлось дуло.

Он связал мне руки и перешел к ногам. Жесткие веревки пережимали вены.

Где-то наверху раздался настойчивый стук в дверь.

– Софи! Софи! Это я, Макс!