Письма в небеса

– Это ещё что! Однажды мне посчастливилось присутствовать на дне рождении Маргарет Бейкер. Её организатор признался потом в интервью – вечеринка обошлась в полмиллиона. Вот где размах, Софи. Пол лимона долларов.

– Я смотрю и Виви здесь.

– Все здесь. Оторве-е-емся!

Я с удовольствием общалась со старыми друзьями. Нэнси Боунс, которую в старшей школе дразнили безносой, сделала пластику, Арни МакКензи избавился от прыщей, кто-то совсем не изменился. Стив и Джессика обручились. Лили едва держалась на ногах. Она вцепилась в мой локоть хваткой бультерьера и протянула :

– И он шказалл мне, мне, Лили Джонсон, не будет интервью – ты уволена. Уволена! После всего, что я сделала для этой гребаной газетенки!

– Я перекурю, – сказал Мэтью и я кивнула, погладив Ли по волосам, как непутевую дочь. Кажется, я должна серьёзно поговорить с ней – у Лили проявляется алкогольная зависимость.

Я подкурил и ощутил на себе тяжелый взгляд. Шатенка в зеленом бархатном платье не сводила с меня глаз. Увидев, что я заметил ее, она прищурилась, склонив голову на бок. Я знал этот заостренный, как перо взгляд. На какую-то секунду в голову пришла дикая мысль, что женщина могла быть дочерью Карен Пэйдж, но я живо отсёк эту идею. Она помахала рукой и направилась ко мне, цокая каблуками.

– Добрый вечер. – Она впилась взглядом в мое лицо, она показалась мне озадаченной.

– Чем обязан?

– Виви! – окликнула Софи. – Виви, наконец-то встретились.

Шатенка вздрогнула и тут же обняла подошедшую Софию.

– Это Мэтью, мы встречаемся.

– Мэтью. – эхом повторила Виви и вновь взглянула на меня пытливым взором.

***

Его лицо казалось Вивиан знакомым. Она силилась вспомнить, но воспоминание ускользало, как ускользает дежавю. Стена, которой он отгородился от нее, подтверждала ее догадки. Он был подозрительным. Завидев направлявшуюся в туалет Софи, Виви поспешила за ней.

***

Она затолкала меня в кабинку и щёлкнула задвижкой.

– Кто он?

– Дай мне сделать свои дела.

– Кто он такой, Софи?

– Мэтью Броуди.

– У меня нюх на таких, как этот Броуди. Черт возьми, он женат.

– Нет, – сказала я, покачав головой. – Нет.

– Что ты знаешь о нем кроме имени? Где работает? Есть ли у него машина?

В желудке противно заворочалась пустота. Виви победно ткнула меня пальцем в грудь:

– И не говори, что я тебя не предупреждала.

Виви вышла, оставив меня одну, и я опустилась на сиденье унитаза. Что я знаю о Мэтью Броуди?

В попытке поскорее одеться я зацепилась кольцом и по колготкам полезла уродливая стрелка.

В голове, словно ёлочные огни, вспыхивали разные мысли.

Больше всего меня настораживало то, как он появлялся – ниоткуда, словно кролик из шапки фокусника.

Было уже заполночь. Многие уже разъехались. Самые стойкие намеревались гулять до утра. Беззлобные шутки и пьяные возгласы вперемешку с музыкой действовали на меня успокаивающе. Я вспомнил "Мо" и усмехнулся.

"Да, старику Джоэлю здесь бы понравилось. Будь у Момсена такой клуб, авиационный спирт приобрел бы еще пару десятков названий и цветов"

Я не выпил ни капли. Пить совершенно не хотелось, да и кусок в горло не лез. Я рассматривал людей, стараясь запомнить как можно больше. Раз уж я здесь, к новому миру нужно привыкать. Не хватало еще выкинуть какую-нибудь глупость.

– Вы с нами? – спросил у Софи парень в темно-синей рубашке, имени я не запомнил.

Она мотнула головой, и глянув на меня, поднялась с места.

– Мы домой, – сказала она, стараясь перекричать музыку.

Накинув на плечи Софии пальто, я открыл дверь, пропуская ее вперед, и невольно залюбовался, глядя, как искрятся ее волосы в морозных сумерках. Поймав такси, я помог ей забраться в теплый салон, и прикрыв дверь, сел с другой стороны. Было уже довольно холодно мы простояли на улице минут десять, прежде чем приехал желтый, продолговатый, как хоттдог, Нью Йоркский кэб.

"На полях Арканзаса выпал снег,

И Странная Мэри сидит и смотрит в окно,

Все ждет своего любимого,

Но он не вернется с приходом зимы"

Старая, как свет, песенка сама пришла на ум. Здешняя зима была совсем другой. В моем времени редкие снегопады чередовались с ливнями, улицы Бруклина утопали в грязи, и лишь к середине декабря в город приходила настоящая зима. Здесь же, в мире Софии лежали сугробы, а под ногами хрустела ледяная каша.

Глядя в окно, я видел белесые глыбы льдин, лениво плывущие по течению в сторону залива. Софи сжала мою ладонь, и я непроизвольно вздрогнул. Она улыбнулась, и положила голову на мое плечо. От запаха духов кружилась голова. Я взмок, пытаясь совладать с собой. Кожа пылала от жара. Прыгни я сейчас с моста, я мог бы осушить Гудзон разом.

Статен Айленд утопал в смоге, ночная жизнь острова текла вяло, нехотя. Изредка тишину спального района нарушали далекие сигналы машин да смешавшийся с общим фоном гогот праздных гуляк. Софи прижалась ко мне и вздохнула. Я успел поймать ее дыхание, наполненное сладостной теплотой, от которой от которой закружилась голова.

***