Письма в небеса

– Броуди, да? Прости меня, прости. Ну, правда, прости. У меня отвратительная память на имена.

Она откинула челку и только сейчас я увидел фьорды шрамов на ее бледной коже, от виска, через всю щеку до шеи и ниже. Я вдохнул поглубже, если никто из присутствующих не смеет ей перечить, значит девчонка действительно стоит своей бравады. И наверняка обращается с ножом не хуже любого повара-мясника.

– Говори, зачем пришел.

– Я хочу убить Марша.

Она расхохоталась, упершись тощим задом в стол скрестила на груди руки, почесывая лезвием изуродованный подбородок. Мне вдруг пришла совершенно дикая мысль – все эти шрамы она могла оставить себе сама.

– Это большое дело. – подал голос Костолом.

– Мне не интересно, здесь и без вас все деловые, как видишь. Хочешь жить – проваливай, Броуди, не хочешь – подойди ближе.

– Мне нужен Джованни.

– А мне новое лицо, что дальше?

– Марш – общий враг, – процедил я сквозь зубы, чувствуя, что диалог опасно балансирует на лезвии ножа.

Этой психопатке ничего не стоит убить человека, я понял это сразу. Вот только я ожидал увидеть кого угодно, но не девочку-пацанку в коротких брюках, спущенных по-мальчишески подтяжках и засаленной грязной майке.

– Давай так, Броуди, у тебя, – она зыркнула на несуществующие часы, чмокнула тонкими губами, мотнула головой, словно соглашаясь с каким-то немым вопросом прозвучавшим только у нее в голове, и тихо прошептала, – у тебя десять секунд, Мэтью Броуди. Пожалуйста, будь паинькой, дай мне досчитать до нуля. Знаешь, интересно посмотреть на твой внутренний мир. Девять…

Острие ножа полоснуло воздух яркой молнией.

– Восемь, – Чакки хихикнула и облизнулась, сверля меня бесноватным взглядом.

Я старался не смотреть на пляшущее лезвие в ее пальцах; перевел взгляд на Костолома. Наверняка в душе Чарли и рад бы был сложившимся обстоятельствам, вот только прекрасно понимал – он следующий.

– Броуди, сладочка, что такое?

Чакки закурила, уперлась пяткой в край стола и выпустила в мою сторону клубок сизого дыма.

– Так и будешь молчать? Ты теряешь свое же время. Семь.

Не успел я собраться с мыслями, как в дверь постучали, Крис тут же спохватился и дернул засов на себя. Едва лишь в дверном проеме показалась плечистая фигура, Чакки вытянулась стрункой, незаметно раздавив сигарету в пальцах, и запихнула окурок в щель между старыми досками.

В комнату вошел человек в строгом костюме. Головорезы, все это время истуканами сидящие за столом, встали как по команде, разве что животы не втянули.

– Слезь со стола, – сухо бросил гость, даже не глядя на Чакки.

Та спрятала нож, как ни в чем не бывало, соскочила кошкой и юркнула ко мне.

– Опять куришь?

– Разок затянулась! – Солгала она, вцепившись в меня медвежьей хваткой.

"Ну надо же, сама святость!"

Мужчина пристально посмотрел на меня, и с кислой миной прошел вглубь комнаты.

– Броуди? Ко мне дошли слухи.

Я молча стоял у стены, абсолютный дурак, глупость которого не лечится никакими снадобьями. Устало вздохнув, он полоснул девицу яростным взглядом и сухо прошелестел:

– Исчезни.

Чакки хихикнула и ткнула меня локтем в бок.

– Да расслабься ты, Броуди, у тебя такая рожа, точно ты из гроба вылез.

Бросив на едва сдерживающегося от хохота Костолома я выдохнул, покачав головой.

– Вы кретины.

– Ну, а ты что думал, сладочка? Мы не можем пускать сюда кого попало.

– Тебе бы в кино играть, – ответил я, хлопнув ее по плечу, – Вот только, сладочка, у меня в кармане лежит граната, и я мог в любой момент подорвать всю вашу Богадельню к чертовой матери.

Она тут же отстранилась, как только я достал из кармана подарок Ника.

– Ты больной Броуди, псих!

– Заткнулись оба, – сказал мужчина – настоящий Чак – и бросил пиджак на стол. – Ты хотел видеть Джованни?

– Я буду говорить только с ним. – сказал я, вперив взгляд в Чака.

Он лишь многозначительно ухмыльнулся, вздохнул, допил кофе и сев во главе стола откинулся на спинку стула.

– Броуди, не суйся ты во все это.

Я сжал кулаки, не отступил, выдержав тяжелый взгляд.

– Те люди, и тот человек, которого ты ищешь… не стоит с ними связываться.

– Кто он?

Чак скривился, точно раскусил освежеванный лимон, достал сигарету и принялся изучать опустевшую кофейную чашку.

– Это Томас Янг. На него работает Марш. У него свои люди. С ними никто не имеет дел.

С другого конца стола кашлянул грузный парень по имени Джош.

– Броуди, это серьезные ребята. Все как на подбор, из бывших военных, наемники.

Чак кивнул, стряхивая пепел в забитую окурками пиалу.

– Именно, с ними нельзя договориться, с ними не ведут дел, даже Эдди Мун.

Это имя Я тоже знал – Эдди Мун слыл самым отъявленным бандитом, если не во всем Нью Йорке, то как минимум в Квинсе. На счету Эдди бесчисленное количество грабежей и разбойных нападений. Это его банда устроила резню в южной части города; погибли девять полицейских и пять гражданских.

– Тот человек, которого ты описал… – выдержав паузу Чак просверлил взглядом каждого из собравшихся за столом и понизил голос до глухого баса. – Одноглазый Дьявол. Они зовут его Капитан Флинт. Бывший военный спец, наемный убийца и последний, с кем тебе придётся иметь дело, Мэтью.