Пятая руна

Я вдруг поймала себя на том, что прикидываю, какая потрясающая статья вышла бы из этого всего у Дила. Самый настоящий демонолог вот уже несколько веков творит свои чёрные дела, скрываясь от властей и правосудия, так что даже не надейтесь спокойно спать по ночам. Братец бы обязательно добавил ещё что-нибудь о недопустимом попустительстве и вопиющей некомпетентности соответствующих служб… в общем, сказал всё, что по его мнению сказать абсолютно необходимо.

Горло стиснуло спазмом. В этом вот — весь Дилан, честный и наивный дурак, который никогда не сделает блестящей карьеры. Просто раньше я думала, что стремление открывать и говорить правду всего лишь оставит его до конца дней прозябать на какой-нибудь мелкой должности. Никогда не предполагала, что оно может его попросту убить.

— Только не реви, — неожиданно тронул меня за плечо некромант. — Думаю, твой брат ещё жив. Будь он мёртв, мы бы нашли тело.

— Может, просто не нашли, — не без труда выдавила я.

— Давай не будем спорить о том, в чём я разбираюсь достаточно неплохо, а ты не разбираешься вовсе, — слегка раздражённо попросил магистр. — Поверь, я не из любителей успокоительного вранья, обычно говорю всё как есть.

— А сейчас? — не удержалась я.

— А сейчас как обычно. Скажите, профессор, есть в этом городишке забегаловка с приличной едой на вынос?

— Как только въедем в город, первый поворот направо, у большого тополя. На следующем перекрёстке пекарня, — ответил профессор Лирс совершенно механически, продолжая смотреть в окно, куда-то на заросшую бурьяном обочину.

Мне необходимо было взять себя в руки. Сохранять спокойствие и ясную голову, чтобы хоть чем-то помочь брату. Или чтобы не наделать глупостей, от которых всем станет только хуже. Ну, как минимум не отвлекать тех, кто реально способен помочь Дилу, на вытирание моих соплей. Получалось пока не очень-то здорово.

Никас резко затормозил, пропуская неторопливо бредущую через дорогу рыжую кошку. Я проводила зверька взглядом, пока его пушистый хвост окончательно не скрылся в недрах живой изгороди. Ленивое, сонное спокойствие кошки и всего этого городка так не вязалось с тем, что я совсем недавно видела неподалёку…

— Кстати, если кошка рыжая, это ведь никакая не примета? — беспечно поинтересовался Никас.

— Суеверные болваны в компании — вот очень верная примета, сулит кучу неприятностей, — проворчал некромант, не отрываясь от телефона. — Двигай давай, у меня завтра с утра семинар, а я даже ещё не смотрел, по какой он теме.

— Тебе что на нём, отвечать? — ехидно осведомился профессор Лирс. — Придёшь, сделаешь умное лицо, задашь какой-нибудь глубоко философский вопрос, и пусть у студентов голова болит, что на него ответить.

— О, а я смотрю, у вас в этом богатый опыт, профессор, — вернул подколку магистр. — И часто применяете такую методику на практике?

— По мере надобности.

— Главное, чтобы подобное отношение не привело к надобности выносить с полигона трупы студентов, освоивших философию вместо магии, — неожиданно резко ответил некромант, убирая телефон в карман.

— А я думал, на твоих занятиях из-за глупости студентов трупы с полигона сами разбегаются, — хихикнул Никас. — Своим, так сказать, ходом.

— И это нравится начальству лишь немногим больше, — заметно спокойнее отозвался магистр.

— Что, уже были прецеденты? — заинтересовался боевик, паркуя машину на крохотном пятачке под вывеской пекарни.

— Пока нет. Но чувствую, как дойдём до работы с зомби — будут.

— Я вообще-то лично о тебе спрашивал.

— Были, конечно, — неожиданно легко признался некромант. — Но если тебе прямо так уж любопытно, Илону лучше спроси. У неё эти рассказы веселее выходят и как-то подробнее, что ли. Может, потому что мне в те моменты было не до деталей происходящего.

— Я запомню, — веско пообещал Никас. — Идёмте уже, пока я тут от этих запахов слюной не захлебнулся.

Пахло из пекарни действительно потрясающе: свежим, горячим ещё хлебом, ванилью, корицей и чем-то мне незнакомым, но сладким и наверняка очень вкусным. Кофе бы ко всему этому счастью, и можно прощаться со стройной фигурой.

Внутри от ароматов просто голова закружилась. Уже и не помню, сколько лет я в подобные заведения вообще не заглядывала. Пожалуй, с тех самых пор, как папы не стало. А вместе с ним не стало ни настроения, ни денег…

— Ты какие пирожки будешь? — вырвал меня из грустных раздумий Никас. — С мясом, с капустой, с сыром?

— Сама возьму, — вздохнула я, вспоминая, сколько осталось в кошельке.

Всегда терпеть не могла быть в долгу, особенно перед не слишком близкими людьми. Изредка позволяла себе перехватить десяток злотых у брата, если приходилось покупать что-то из одежды, и в итоге к концу месяца не оставалось даже на самый скромный перекус в универе перед работой, не более того. А вот сейчас поехала в несусветную даль, к тому же с людьми, с которыми мне вообще фамильярничать не полагается.