Первая жертва

– Честно говоря, где-то в глубине души я догадывался, что однажды это может произойти. У нее не было яркой внешности, как у Канны, но впечатление она производила схожее: в ней чувствовался какой-то душевный надлом. Менеджер магазина, где она подрабатывала, то и дело лапал ее за грудь, я видел синяки от побоев ее бывшего. Но сама она как будто не понимала, как плохо с ней поступали, могла упомянуть очередной ужасный эпизод мимоходом даже в самом будничном разговоре. Я не хотел отпускать ее от себя ни на шаг, думал, что, кроме меня, никто не сможет ее защитить. В какой-то момент мне начало казаться, что у нее анорексия, поэтому каждый день после школы я водил ее в «Макдоналдс» и, когда она говорила, что не голодна, засовывал картошку фри прямо ей в рот. Наверное, все это звучит очень странно…

– Вовсе нет, – возразила я, покачав головой. Я почувствовала, насколько дорога была Цудзи эта девушка и как сильно он за нее переживал.

– В конце концов мы поссорились и расстались. На носу были вступительные экзамены, я тогда думал только о них. Уже окончив школу, я с удивлением узнал от ее подруг, что ее часто били родители. Сейчас, вспоминая эту историю, я не могу понять одного: почему какие-то вещи она мне рассказывала, как будто неосознанно пыталась привлечь внимание, но при этом так и не решилась доверить мне свой самый страшный секрет? Когда я узнал, что она вышла замуж и родила ребенка, то подумал, что она наконец-то обрела счастье. Но в итоге она покончила с собой, оставив мужа с двухлетним ребенком. Все это не дает мне покоя до сих пор.

Я молча кивнула.

– Вот почему мне так интересно, с какими мыслями живут девушки, у которых проблемы с родителями.

– Должно быть, ей было очень тяжело жить, если она решилась умереть, зная, что оставит своего ребенка без матери.

Цудзи неуверенно согласился и, чтобы разрядить обстановку, попытался немного сменить тему:

– У вас, кажется, такие хорошие отношения с мужем. Вы когда-нибудь ссоритесь?

– Нет, мой муж очень мягкий человек. Но у меня иногда возникают конфликты с другими мужчинами.

От бэнто перестал идти пар, и, когда я приложила руки к контейнеру, он оказался уже не таким горячим.

– Как давно вы замужем? – снова спросил Цудзи.

– Вот уже десять лет.

– Десять лет, да? Простите. Я еще не женат, так что не могу себе представить, каково это – быть в таких долгих отношениях. Наверное, когда встречаешь своего человека, все сразу складывается идеально?

Я до сих пор помню небольшую галерею, бетонную лестницу… И то, как громко цокали каблуки моих туфель-лодочек. Эта галерея занимала помещение старого маленького завода: краска на стенах облупилась, а по потолку тянулись давно уже не работающие трубы. Я оказалась там как-то раз будним вечером, четырнадцать лет назад. Тогда я еще училась в университете.

Войдя в полупустое помещение, я сразу обомлела. Выставленные там фотографии излучали столько тепла! На одной из них были запечатлены дети, играющие на самой вершине горы мусора. У кого-то из них не хватало руки, у кого-то ноги, а у кого-то на теле виднелись свежие шрамы. Но все они весело смеялись, корчили рожицы и поднимали над головой, словно сокровище, подобранный ими хлам. Мне казалось, я даже слышу дыхание этих ребят из далекой страны. Уверена, тогда дети открыли фотографу свои сердца.

Вдруг я услышала, как кто-то поднимается по лестнице, и обернулась. На меня с удивлением смотрел высокий мужчина в черных очках с толстой оправой. Моя грудь, стиснутая черным облегающим платьем, поднималась и опускалась в такт дыханию.

– Здравствуйте, – я решила начать разговор первой.

Словно придя в себя, мужчина тоже поздоровался. Я заправила за ухо прядь волос – благодаря новой стрижке челка аккуратно обрамляла лицо. Мужчина нерешительно подошел.

– Вас кто-то сюда пригласил? Мы же с вами не знакомы?

На секунду я замешкалась, но все же ответила:

– Я просто проходила мимо. Мне понравилась фотография на входе, вот я и решила заглянуть.

Ему явно было приятно это слышать.

– Спасибо! Люди с улицы редко заходят сюда. Меня зовут Гамон Макабэ. А вы давно интересуетесь фотографией?

Он вел себя совершенно непринужденно, и по этой открытости я сразу поняла, что у него, должно быть, доброе сердце. При этом он был любезен и не пытался навязать свою компанию, чем сразу подкупил меня. Немного расслабившись, я покачала головой и призналась:

– Я мало что в этом смыслю.

– Вот оно как. В любом случае я рад, что вы заинтересовались моей выставкой. Надеюсь, вам понравится.

Я смущенно улыбнулась и кивнула. Посмотрев все фотографии, я вернулась ко входу. Гамон стоял там и смотрел по сторонам, наверное, пытаясь понять, остались ли на выставке другие посетители.

– Вы замечательный фотограф, – сказала я.

– Спасибо, приходите еще, – улыбнулся он и, не выдержав мой пристальный взгляд, моргнул. – Если у вас есть вопросы…

Я решила не упускать этот шанс.

– Я изучаю психологию в университете. Если вам нетрудно, не могли бы вы рассказать мне больше о детях, которых встретили за границей?