Перелет через Бездну

– Минус пятнадцать градусов по Цельсию, – довольно оповестила Мардж, продолжая хаотично теребить перстень: – Вот видишь, даже тебе в меджампирской шкуре не совсем комфортно, а представь, каково этим жалким, никчемным людишкам, привыкшим, что температура не опускается ниже восьми… Это только начало, моя голубоглазая, только начало… Я уже отобрала у всего Округа светлое время суток, тепло, погрузила Бездну в вечную ледяную ночь, и я не остановлюсь, если ты не…сыграешь в мою игру, скажем так. Понимаешь, все твои приключения, происшествия, события, преграды, через которые ты проходила ради спасения муженька, являлись своеобразным квестом, и ты практически дошла до финала, уже собралась получить такую желанную награду, но осталась еще одно, последнее задание, и продиктую его тебе я.

– Зачем?… Зачем это вам?… Вы же были одержимы мыслью уничтожить Мундибруна, выплескивали на него всю ненависть, злость, презрение, говорили, что живете только ради этой цели. Я прекрасно понимаю ваше желание отомстить, и если бы вы сказали мне, где находится этот мерзавец, поверьте, я бы собственными руками вырвала у него сердце, но…

Миссис Хендерсон прервала девушку резким движением, не терпящим возражений: – Президент и так уже сломлен и раздавлен, я приберегу его тебе на закуску, поэтому сейчас, в данный момент, речь совсем не о нем… Дьявольский цветок успел оставить свое гадкое семя, и если вовремя не перерезать новый бутон, он продолжит давать корни! Подойди, – женщина подтолкнула Кристин к густым непроглядным зарослям, и неожиданно сквозь сплошное покрывало зеленой листвы стали пробиваться серебристые лучи, постепенно заполнившие весь двор. Мария ахнула и отшатнулась, заметив переплетенные стволы клетки и какой-то непонятный, расплывчатый силуэт, словно едва нарисованный красками на черном фоне. Постепенно туман стал рассеиваться, и вот девушка уже шокировано наблюдала над увиденным… Хрупкое существо под тяжестью огромных покрывал испуганно сидело на подушках, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, будто находясь в трансе, и имело детское, человеческое лицо… Ребенок… Совсем еще маленький, отрешенный, брошенный, но с какой-то удивительной, манящей внешностью. Невероятно тонкая кожа, вообще похожая на пергамент, отливала снежной белизной, точь-в-точь как и волосы, напоминающие пышный бархат и свободно развеивающиеся по плечам, зато глаза походили на две огромные черные дыры, и занимали большую половину худенького лица, что одновременно и устрашало, и приводило в восторг. Малыш постоянно покусывал свои налитые губы цвета желтой спелой вишни, теребил завязки на легонькой сорочке, казалось, ему даже не хватало воздуха в этом странном, зверском «доме», но он не плакал, не кричал, не издавал ни единого звука, только задумчиво переводил мудрый, несвойственный для таких лет, взгляд на новоприбывших.

– Кто…кто это? – невольно вырвалось у меджампирши.