Передний край (ЛП)

  Как будто она боялась. Как будто она не могла справиться с собой. Однажды она зашла одна, на Алфретон-роуд, чуть не до закрытия, на всякий случай. Парень вышел на четвереньках, большая часть уха осталась внутри. Она встала между тремя этими парнями, сражавшимися, двое против одного, с разбитыми пивными стаканами в руках. Будь она мужчиной, они бы на нее напали, многие из них, она была уверена. Как бы то ни было, они ухмылялись, как большие дети, много хлопали по спине и немного ругались, и они помогли пострадавшему искать его ухо, в то время как Морин вызвала по рации скорую помощь.

  Она знала, что ей повезло.

  До вечера она сбегала в азиатский магазин, смотрела видео с мужем и внезапно захотелось заварного крема. Консервированный заварной крем. Двое юношей схватили ее сзади и через несколько секунд повалили на пол, прямо на тротуар. Еще нет половины одиннадцатого. Она боролась и боролась, пиналась и кричала, и все же они порвали ее колготки, били ногами по лицу, оставив у одного из них синяк размером с кулак под ее грудью. Один белый, один черный, Морин не смогла их опознать, их так и не поймали.

  Хорошо, сказала Морин, я возьму отдел по изнасилованию. Хорошо.

  «Здравствуйте, — сказала она Карен, когда Линн Келлог привела ее. — Я Морин. Морин Мэдден. Вы, должно быть, Карен. Иди сюда и садись. Доктор скоро задержится.

  — Я могу уйти в любое время, когда захочу? — спросил Кэрью, ища подтверждения.

  — Абсолютно, — сказал Резник.

  — Встать и выйти из кабинета?

  Резник кивнул.

  «Прямо со станции, и никто и пальцем не пошевелит, чтобы попытаться остановить меня?»

  «Ни пальца».

  — Верно, — сказал Кэрью, не пытаясь пошевелиться.

  «А теперь, — сказал доктор, поправляя ей очки, — еще один мазок, и все кончено».

  «Я бы подумал, — сказал Резник, — что это может быть немного преуменьшено, я очень разозлился. Бросить тебя вот так.

  Кэрью пожал округлыми плечами. — Бывает, не так ли?

  "Имеет ли это?"

  — Только не говори мне, что с тобой этого никогда не случалось.

  Резник немного откинулся на спинку стула и ничего не ответил.

  — Значит, мы счастливы в браке? усмехнулся Кэрью.

  Дерзкое маленькое дерьмо! подумал Резник. С каждой минутой становится увереннее в себе. — Больше нет, — сказал он. "Как это происходит."

  — Тогда вы должны понимать, что я имею в виду, — сказал Кэрью. — Если только ты не бросил ее.

  Что такого в тебе, Кэрью, подумал Резник, заставляет меня вести себя так, как воображают, будто я постоянно веду себя все эти дети, торгующие Социалистическим рабочим возле Маркса?

  — Что ты хотел с ним сделать? — спросил Кэрью, правильно истолковав молчание Резника.

  Резник увидел его, агента по недвижимости Элейн, уходящего от того пустого дома, где они с Элейн только что занимались любовью, от костюма, «вольво» и ключей. — Ударь его, — сказал Резник.

  — А ты?

  "Нет."

  "Никогда не?"

  "Никогда."

  Кэрью улыбнулся. — Держу пари, ты бы хотел, чтобы это было.

  Резник улыбнулся в ответ. — Удовлетворительно, да?

  Улыбка Иана Кэрью дрогнула.

  Резник переместился в противоположном направлении. Его желудок издал низкий, стонущий звук, и он вспомнил, что ничего не ел на обед.

  — А Карен?

  "Что насчет нее?"

  — Тебе, должно быть, захотелось ударить ее. Врущий. Видеть этого человека за твоей спиной.

  Кэрью покачал головой. — Не думаю, что вы понимаете, инспектор.

  "Что это?"

  «Я не бью женщин».

  Морин Мэдден сидела по одну сторону от Карен, Линн Келлог — по другую. Обе женщины смотрели на нее, а Карен смотрела на узор на ковре, замечая россыпь мелких следов ожогов. Сигареты, подумала она. В эту минуту она сама затушила одну в пепельнице; теперь она зажгла другую, подождала, пока первые полосы светло-серого дыма не поднимутся к потолку. «Я не собираюсь выдвигать обвинения, — сказала она.

  Линн и Морин Мэдден обменялись взглядами над ее головой.

  — Мы поможем тебе, — мягко сказала Морин. "Каждый шаг на этом пути."

  — Уверена, — сказала Карен.

  — Что тебя беспокоит? — спросила Морин. — Это суд, дающий показания?

  Карен покачала головой.

  — Йен, — предложила Линн, — ты боишься, что он может пойти за тобой?

  «Я не боюсь».

  "Тогда что это?"

  Дым застилал яркость ее глаз. "Это конец. Это произошло. Это конец».

  — Нет, — сказала Линн слишком резко, предупредительный взгляд Морин.

  — Ты согласилась войти, — напомнила ей Морин.

  "Я была расстроена. Я не думал.

  «Посмотрите на свое лицо», — сказала Линн.

  — Дело не только в твоем лице, — сказала Морин. — Вспомни, что он сделал.

  — О, — сказала Карен, впервые повернувшись к ней, — тебе не о чем беспокоиться. Я был тем, с кем это случилось».

  — Тогда прекрати это снова.

  "Как я это сделал?"

  — Помогите нам его убрать.

  Карен опустила глаза и покачала головой.

  — Если ему это сойдет с рук… — начала Линн.

  — Тогда не позволяй ему.

  — Без вас, без ваших показаний, — сказала Морин, — у нас не было бы шансов. Вероятно, дело даже не дошло бы до суда».

  — Он останется безнаказанным, — сказала Линн. «Он может сделать это снова».

  «Подумай о других женщинах, — сказала Морин.