Для Резника все три произведения звучали одинаково; его мысли боролись между футболом и сексом, Ноттс Каунти и трусиками Дениз Крэмптон. "Что с тобой случилось?" — потребовал бы его отец. — Все эти глупые извивающиеся движения. Его коллеги-завсегдатаи бросали на него подобные взгляды в те вечера, когда он тщетно пытался найти более удобное положение для своих ног и изо всех сил пытался проявить больше сочувствия к композиторам, которые думали, что джаз — это то, что можно играть по нотам, написанным группой музыкантов. , все предприятие было отягощено такой серьезностью цели, что оно страдало слоновостью духа.
Пожилой, мужчина, хотя и моложе, чем сейчас, мысли его метались, взлетали и, наконец, остановились на вечных тайнах, футболе и сексе: когда Каунти соберется забивать, сдвинется ли земля?
Сидя на этой боковой дороге рядом с Яном Кэрью, он думал об Эде Сильвере, сгорбившемся где-то над пустой бутылкой из-под сидра или вина, о том, где Кэрью был между часом сорок пятью и двумя пятнадцатью две ночи назад; Интересно, что сказала бы его жена по телефону, если бы он дал ей время?
— Ты берешь с меня деньги? — спросил Кэрью.
Резник повернулся к нему лицом. "Что с?"
— Он занимался с тобой сексом, не так ли?
"Что?"
«Он занимался с тобой сексом? Ян? Кэрью?
— Ну и что, если он это сделал?
«Общение?»
"Да."
"Этим утром?"
"Да."
— Ты хотел, чтобы он?
— Слушай, какая разница…?
— Ты хотела, чтобы он занялся с тобой сексом, любовью?
"Что?"
— Ты хотел, чтобы это произошло?
"Нет."
— Ты сказал ему это?
— Что я не хотел его?
"Да."
"Да."
"Что он сказал?"
"Он посмеялся."
"Это все?"
— Он сказал, что не верит мне.
"И?"
— Сказал, что умираю за это.
"И?"
— И он ударил меня.
— Он заставил тебя?
«Он схватил меня на лестнице…»
"На лестнице?"
«Я пытался убежать, не знаю, на улицу. Он схватил меня, потащил сюда и бросил на кровать».
— Вы все еще боролись?
«Я кричал. Я пнул его. Я изо всех сил ударил его ногой».
"Что он делал?"
«Ударь меня еще раз».
"А потом?"
«Он занимался со мной сексом».
— Он заставил тебя.
"Да."
— Он изнасиловал тебя.
Она снова заплакала, на этот раз беззвучно, тело ее было неподвижно и не дрожало; Линн наклонилась, чтобы утешить ее, но Карен оттолкнула ее. Через несколько мгновений Линн встала и подошла к окну. Большой кот, бледно-рыжий, сидел на столбе забора, ловя лучи осеннего солнца между домами.
Она встала на колени перед Карен и взяла ее за руку, за обе руки. Она сказала: «Вам придется приехать на станцию, обратиться к врачу».
Веки Карен с фиолетовыми прожилками задрожали. "Придется?"
— Пожалуйста, — сказала Линн. "Пожалуйста."
— У тебя есть алиби, — говорил Резник, — вроде струнного жилета.
— Мне не нужно алиби, — сказал Кэрью. Что, черт возьми, он делает, ублюдок, дышит на себя чесноком!
«Приятно слышать, хоть и немного неточно».
— И если вы намерены держать меня здесь дольше, я настаиваю на встрече с адвокатом. «Теперь напыщенный», — подумал Резник. Практикуя свою прикроватную манеру. Разведение выходит из него в условиях стресса. Вероятно, он был Хэмпширом или Сурреем; похоже, он не из Болсовера.
— Вы знаете каких-нибудь адвокатов?
«Моя семья знает».
— Готов поспорить.
Кэрью усмехнулся. "Что это должно означать?"
— Наверное, не так много.
Насмешка переросла в фырканье, и иррациональный порыв Резника ударить Кэрью в рот был сорван ударом Линн Келлогг в окно машины. Резник свернул его, в ответ на выражение лица Линн вылез на тротуар. За ее спиной дверь в дом была открыта. Кое-где, вверх и вниз по улице, соседи начинали проявлять интерес.
Резник прислушался, и когда он оглянулся на машину, Кэрью поерзал на сиденье и смотрел в зеркало заднего вида на свою прическу. Резник связался с Нейлором, чтобы тот забрал Линн и девушку и отвез их в участок. — Я пойду вперед, — сказал он. "С ним. Убедитесь, что они готовы для вас.
Линн смотрела на Иана Кэрью, который занял прежнее положение и смотрел прямо перед собой. Из одного из домов напротив вышла женщина, крашеные волосы, мужское пальто, распахнутое поверх рубашки и джинсов. Глаза Кэрью машинально следовали за ней, рот был готов улыбнуться.
— Как девочка? — спросил Резник.
Линн покачала головой. «Настолько хорошо, насколько можно ожидать. Лучше, наверное».
Резник кивнул и забрался обратно в машину. "Что теперь?" — сказал Кэрью, то ли скучно, то ли сердито.
Не отвечая, Резник завел двигатель, включил передачу, выполнил трехточечный поворот и направился обратно к центру города.
Тринадцать