Павловский вальс

Катарина, Анна, Мария и Ольга Владимировна были не в силах сказать что-либо. Ссора двух братьев их всех потрясла до глубины души. Пока женщины стояли и растерянно смотрели друг на друга, Олег резко наклонился, поднял пистолет Петра и приложил дулом к виску. Одновременно раздались четыре крика полные ужаса:

– Прости меня брат, – закричал Олег, собираясь пустить себе пулю в голову, но…так и не сделал этого. Рука Олега задрожала. В глазах стали быстро появляться слёзы. Вскоре они закапали на щёки. Олег смотрел прямо на…Петра. Пётр вернулся и шёл прямо к брату. Он подошёл к Олегу и спокойно забрал пистолет из дрожащей руки:

– Ты уже доказал свою храбрость, – тихо сказал ему Пётр, – к тому же я сам вынудил тебя драться. Тебе не в чем себя винить.

– Ты не стал бы в меня стрелять…я знаю, – дрожащим голосом ответил Олег, – но я…я мог тебя убить…

– Не мог. Ты всегда отвратительно стрелял!

– Я не промазал, а ты всё врёшь…

Олег засмеялся и крепко обнял Петра.

– Прости, прости меня…

Пётр похлопал его по спине и отстранившись мягко сказал глядя прямо ему в глаза:

– Ты поступил достойно, защищая честь женщины. Чтобы я ни сказал, не будет иметь ровно никакого значения. Я не смогу ни оправдаться, ни даже объяснить свой поступок. И никто кроме меня не должен понести за него наказание.

– Почему ты раньше молчал? – тихо спросил у него Олег. – Почему не попросил прощение?

– А чтобы это изменило? – грустно спросил у него Пётр.

Пётр пожал руку Олегу и, повернувшись, ушёл. Помедлив мгновенье, Катарина бросилась за ним следом и успела нагнать в конце коридора. Глядя им вслед, Олег негромко проронил, адресуя свои слова Ольге Владимировне:

– Я попросил руки Марии. Она согласилась. Благословите, матушка!

– Я вас благословлю, – гневно надвигаясь на Олега, закричала Ольга Владимировна. Олег попятился назад и вскинул на неё удивлённый взгляд. – У меня сердце едва не остановилось, а он жениться собирается.

– Матушка…

– Я вам покажу «матушку», – по мере того как Ольга Владимировна приходила в себя, гнев в ней нарастал. – Я сама готова вас убить раз и навсегда. Только посмейтесь ещё раз поссориться. Клянусь, я забуду все правила приличия и накажу вас как вы того заслуживаете. Ты меня слышишь? – закричала она в лицо Олега.

– Матушка, может, мы поговорим наедине? – попросил Олег, кивая в сторону Марии.

– Они уже давно стали мне родными дочерями и наверняка меня понимают.

Ольга Владимировна обняла сначала Анну, а потом Марию и уж потом закончила:

– Я бесконечна счастлива, дети мои. Держите крепко друг друга за руки и никогда не отпускайте. И постарайтесь…постарайтесь сдерживать свои чувства иногда. Вы сами видите, к чему это может привести…да ладно, не будем больше о моих сыновьях. Они не заслуживают ни нашего внимания, ни нашего понимания. По крайней мере, этим вечером. Пойдёмте, посмотрим, чем заняты Катарина и Пётр. О них я беспокоюсь больше всего.

После такой обнадёживающей речи, все весело и дружно ринулись в гостиную.

Глава 52

Пётр сидел на диване и постоянно морщился от боли. Рядом с ним сидела Катарина, и ежеминутно заглядывая ему в глаза, перевязывала руку. Именно в таком положении их и застали Ольга Владимировна, Андрей, Мария, Анна и Олег. Олег уже оправился настолько, что смог сообщить радостную весть брату. Пропасть существовавшая между братьями едва ли с первого дня возвращения Петра – исчезла. Появилась прежняя лёгкость. Олег смотрел на брата влюблёнными глазами. То что сделал Пётр, не могло не восхитить его. Впрочем, все остальные свидетели поступка имели ровно такое же мнение. Пётр сумел показать, что жизнь для него стоит не так дорого как совершённая ошибка. При этом он не просил прощения и не готов был простить себя. Бесспорно, и он сам и его поступки выглядели теперь совершенно иначе. И осознание этой истины привносила радость всем и в первый черёд Катарине. Она радовалась не за себя, а за Петра, Олега и Ольгу Владимировну. Все они тяжело переживали и почти перестали разговаривать друг с другом. Она же никогда и не помышляла упрекать Петра.

– Сударыня, вы собираетесь перевязать меня всего? – донёсся до неё голос Петра.

Катарина устремила на него удивлённый взгляд, а потом посмотрела на руку. Она перевязала её почти до плеча.

– Простите!

Катарина под общий смех сняла повязку и снова перевязала рану.

– Так гораздо лучше! – признал Пётр и обращаясь ко всему сразу, спросил. – А разве мы не собираемся отпраздновать такое важное событие? А тебе, – Пётр устремил многозначительный взгляд на Олега, – могу подсказать, где матушка хранит свою заветную шкатулку.

– Подбиваешь меня на воровство? – удивлённо спросил у него Олег, в то время как все остальные недоумённо смотрели в сторону Петра. Все за исключением Катарины. Она сразу поняла, что именно имеет в виду Пётр, но ничего не сказала.

– Ладно. Раз ты у нас такой понимающий, я сам совершу это самое воровство.

– Ты собираешься меня обокрасть? Верно, я не так поняла?