Параллельный перевод. Герберт Уэст — реаниматор

I was held to him by sheer force of fear, and witnessed sights that no human tongue could repeat.	Я не ушел от него только из чувства страха и был свидетелем сцен, которые человеческий язык не в силах описать.
Gradually I came to find Herbert West himself more horrible than anything he did - that was when it dawned on me that his once normal scientific zeal for prolonging life had subtly degenerated into a mere morbid and ghoulish curiosity and secret sense of charnel picturesqueness.	Я стал бояться Герберта Уэста гораздо больше того, что он делал - тогда мне и пришло в голову, что нормальное желание ученого продлить человеческую жизнь незаметно выродилось у него в мрачное кровожадное любопытство, в тайную страсть к кладбищенским эффектам.
His interest became a hellish and perverse addiction to the repellently and fiendishly abnormal; he gloated calmly over artificial monstrosities which would make most healthy men drop dead from fright and disgust; he became, behind his pallid intellectuality, a fastidious Baudelaire of physical experiment - a languid Elagabalus of the tombs47.	Любовь к науке вылилась в жестокое и извращенное пристрастие ко всему уродливому и противоестественному. Он невозмутимо наслаждался зрелищем самых отвратительных монстров, способным повергнуть в ужас любого здорового человека. За бледным лицом интеллектуала скрывался утонченный Бодлер физического эксперимента, томный Элагабал могил.
Dangers he met unflinchingly; crimes he committed unmoved.	Уэст не дрогнув встречал опасность, хладнокровно совершал преступления.
I think the climax came when he had proved his point that rational life can be restored, and had sought new worlds to conquer by experimenting on the reanimation of detached parts of bodies.	Он сделался одержимым, убедившись, что может вернуть человеческий разум к жизни, и бросился завоевывать новые миры, экспериментируя на оживлении отдельных частей человеческого организма.
He had wild and original ideas on the independent vital properties of organic cells and nerve-tissue separated from natural physiological systems; and achieved some hideous preliminary results in the form of never-dying, artificially nourished tissue obtained from the nearly hatched eggs of an indescribable tropical reptile.	У него появились чрезвычайно смелые идеи о независимых жизненных свойствах клеток и нервных тканей, изолированных от естественной физиологической системы. Результаты не заставили себя ждать: использовав эмбрионы какой-то отвратительной тропической рептилии, он получил неумирающую ткань, жизнь которой поддерживалась с помощью искусственного питания.
Two biological points he was exceedingly anxious to settle - first, whether any amount of consciousness and rational action be possible without the brain, proceeding from the spinal cord and various nerve-centres; and second, whether any kind of ethereal, intangible relation distinct from the material cells may exist to link the surgically separated parts of what has previously been a single living organism48.	Он исступленно искал ответ на два биологических вопроса: во-первых, возможно ли хоть какое-то проявление сознания или разумное действие без участия головного мозга, только как результат функционирования спинного мозга и нескольких нервных центров; во-вторых, существует ли бесплотная, неосязаемая связь между отдельными частями некогда единого живого организма.
All this research work required a prodigious supply of freshly slaughtered human flesh - and that was why Herbert West had entered the Great War.	Вся эта исследовательская работа требовала огромного количества свежерасчлененной человеческой плоти - вот для чего Герберт Уэст отправился на войну.
The phantasmal, unmentionable thing occurred one midnight late in March, 1915, in a field hospital behind the lines of St. Eloi49.	Фантастическое, неописуемое событие произошло в полночь, в конце марта 1915 года, в полевом госпитале близ Сент-Элуа.